ЧАСТИЧКА РОДИНЫ Н. Белых (Продолжение 12)

добавить в избранное
ЧАСТИЧКА РОДИНЫ Н. Белых (Продолжение 12)

 

В помещенной здесь ГЛАВЕ 10 "ВЛАСТЬ СОВЕТОВ" из книги Н. Белых ЧАСТИЧКА РОДИНЫ рассказано о событиях и людях СТАРОГО ОСКОЛА в период с октября 1917 года до дней, предшествующих началу Великой Отечественной войны:

 

 

ГЛАВА 10

 

 

 

ВЛАСТЬ СОВЕТОВ

 

 

 

1. Установление Советской власти

 

 

 

В последние дни буржуазного господства в России поток эсеровских и кадетских газет, клеветавших на большевиков, был особенно сильным. Редактируемую кадетом Н.А. Астаповым газету “Русское слово” не любили все трудящиеся страны. По ее адресу пускали едкие шутки: “Опять товарищество И.Д. Сытина прислало нам длинное письмо с Терской улицы Москвы и предлагает, в случае неясности, звонить по телефону № 1-81-00”.

 

 

Восьмистраничный номер 230-й “Русского слова” от 19 октября 1917 года был набран петитом, полон реклам о пробковых корсетах и резиновых пиджаках, предлагаемых фабрикантами потребителям с 15-ти процентной скидкой для борьбы с ожирением живота. Рабочие ругали эти рекламы и открыто говорили: “Скоро мы вылечим всех ожиревших, посадим их в тюрьму вместе с редактором Астаповым”.

 

Но особенно возмутились рабочие всей страны, в том числе и старооскольские рабочие, шпионской заметкой, озаглавленной “Квартира Ленина”.

 

Кадетская газета, помогая полиции найти и арестовать Ленина, писала: “Ленин, как известно, выставленный большевиками в Учредительное собрание по Москве, заявил в Московскую комиссию по выборам в Учредительное собрание о том, что он проживает в Петербурге, на Широкой улице, в доме № 48, квартира 24. Эта квартира была до недавнего времени занята неким Елизаровым, женатым на родной сестре Ленина. Здесь часто проживал и сам Ленин. Но после событий 5-7 июля, когда в этом доме был произведен обыск в целях обнаружения Ленина, домовой комитет постановил о выселении Елизарова из квартиры.

 

Около месяц назад Елизаров переселился в другую квартиру, на Малом Проспекте, где часто видят Ленина. Однако, по официальным справкам в городском адресном столе В.И. Ульянов-Ленин проживающим в Петрограде не значится...”

 

Как мухи перед смертью, буржуа и их агенты становились все злее и нетерпеливее. В номере “Русского слова” от 24 октября 1917 года было опубликовано на первой странице объявление окружного генерал квартирмейстера подполковника Троицкого, что гражданам России поручается вылавливать большевиков — немецких шпионов за вознаграждение от тысячи до десяти тысяч рублей за каждого пойманного и выданного властям большевика.

 

Буржуазия надеялась, что сможет найти за деньги предателей, чтобы их руками задушить большевиков. А чтобы подчеркнуть свою веру в это и внушить массам мысль о прочности власти Временного правительства, буржуазия опубликовала в этом же номере газеты “Русское слово” рекламы различных фирм, в том числе и французской фирмы Ж. Руссель с крикливыми словами: “Примерьте корсеты Ж. Руссель. Москва, Столешников переулок, 5”. В тексте рекламы вызывающая иллюстрация — несколько изящных дам с голыми плечами и коротко подстриженными завитыми волосами упоенно примеряли корсеты.

 

Глупое объявление господина Троицкого рядом с глупой рекламой о корсетах появились на свет накануне Октябрьской социалистической революции и захвата власти пролетариатом в Петрограде и по всей стране.

 

Старооскольский Совет захватил власть в свои руки на второй же день после захвата власти пролетариатом Петрограда.

 

На площади все кипело и бушевало, алело кумачом знамен, гремело медью оркестров, шумело ветром весны пролетарской революции. Люди прошли по всем улицам и переулкам, чтобы не осталось ни одного дома, ни одной души не обмытых жаркой волной народной радости, чтобы все знали, что отныне власть перешла в руки Советов.

 

В рядах демонстрантов шагал тогда и ветеран первой русской революции Константин Михайлович Анпилов.

 

Об этом радостном дне 18 ноября 1950 года, открывая в клубе старооскольских железнодорожников окружное совещание по выборам в Курский областной Совет депутатов трудящихся рассказывал и старый железнодорожник Архипов. Почти пятьдесят лет проработал товарищ Архипов в паровозном депо, достиг должности мастера и положения уважаемого партией и народом человека, к словам которого с затаенным дыханием прислушиваются люди старого и нового поколений.

 

В демонстрации участвовали и крестьяне, освобожденные из Старооскольской тюрьмы, где Временное правительство держало их за самовольный захват помещичьей земли.

 

На исходе дня, не считаясь с усталостью, разошлись они по деревням Старооскольского края, неся в своем взбудораженном разуме и во взволнованном сердце ту великую правду, которая рождается в истории однажды и не умирает потом никогда. Они пошли рассказать во всех деревнях края, что свергнуто Временное правительство, что Второй Всероссийский Съезд Советов взял власть в свои руки и утвердил ленинские декреты о мире и о земле, о том, что волновало крестьян больше всего на свете.

 

В село Монаково первым принес весть об Октябрьской революции коммунист Монаков Андриан Алексеевич (он расстрелян немцами в период Великой Отечественной войны за отказ служить им и за борьбу против немецких оккупантов).

 

На сходе он рассказал, что помещичья собственность на землю отменяется без выкупа, а вся земля и угодья передаются в безвозмездное пользование крестьянам на уравнительных началах...

 

— Имею вопрос для разъяснения! — прервав Монакова, густым басом прогудел местный кулак Федор Морозов. — Зачем это новая власть думает оставить землю не обсемененной?

 

— Как вас понять?

 

— А так! — подступив к самому табурету и целясь опрокинуть его вместе со стоявшим на табурете оратором, возразил Морозов. — Вы дадите всем землю поровну, а у многих никакой справы нету, лошади там или сохи, тоже и семян... Такой человек не посеет... Вот она штука в чем, гражданы: большевики своим уравнительным землепользованием организуют голод в России... Надо с ними вот так!

 

Андриан Монаков резко повернулся к Морозову в тот самый момент, когда уже нога последнего была занесена для удара по табурету.

 

— Отступись, Федор Федорович! Ты помнишь меня с мальчишеских лет. Я гнезда грачиные в твоем лесу разорял, чтобы грачиным мясом питаться и не умереть от голода. Тогда большевики не были у власти, а голод вы организовали. Помещики и кулаки организовывали голод. А теперь мы не будем голодать. И землю обработаем. Отберем у вас инвентарь, лошадей, семена...

 

— Вот это праведно! — зашумели на сходе.— И пусть Федор Федорович убирается отсюда...

 

Домой Морозов шел не по дороге, а огородами. Вслед за ним ушли со схода и другие монаковские кулаки, в лицо которым ударил соленый ветер социалистической революции.

Начались столкновения между беднотой и кулаками по вопросам землепользования и в других селах и деревнях Старооскольского края. Кулаки усиленно агитировали, что “на местах люди введены в заблуждение относительно уравнительного землепользования, что в центре на это смотрят по-иному”.

 

Вскоре уездный крестьянский съезд послал Верхне-Атаманского крестьянина Петра Никитовича Монакова лично к Ленину и Свердлову за разъяснением аграрного закона. А когда ходок возвратился и рассказал, что старооскольские большевики правильно понимают и применяют закон о земле, кулаки приступили к организации голода и восстаний.

 

По рассказам монаковских жителей, к которым автор данной книги был накануне Великой Отечественной войны специально командирован Книгоиздательством Курского Обкома ВКП(б) для изучения истории села, кулак Федор Морозов спрятал в землю сотни пудов пшеницы, ржи и пшена. Сорокадесятник Монаков Петр Михайлович зарыл в землю шестьсот пудов зерна, а Монаков Егор Афанасьевич даже поразвинтил плуги и часть деталей зарыл в землю, часть утопил в реке, чтобы инвентарь не достался беднякам и середнякам.

 

Во главе кулацкой контрреволюции в Старооскольском крае встал член ЦК эсеров Константин Павлович Белоруссов. Он разъезжал по деревням и проводил тайные кулацкие собрания, обадривал своих единомышленников.

 

— Против большевиков, — говорил он, подымется вся Россия: Каледин уже взял власть на Дону и продвигается к границам Старооскольского уезда. Англия поможет нам, Черчилль и Керзон заинтересованы в нашей победе над большевиками. Нужны деньги, надо их собрать...

 

Начиналась смертельная борьба между новой властью и старыми реакционными силами, хотевшими встать из праха, в который они были повергнуты Октябрем.

 

Телеграммы сообщали из столицы о закрытии протопоповской “Русской воли”, реакционных “Биржевых ведомостей” и бурцевского “Общего дела”, упраздненных Петроградским Военно-Революционным комитетом еще в первые дни октябрьского вооруженного восстания. С радостью народ воспринимал известие, что газета “Правда” печаталась в типографии закрытого “Нового времени” и огромными тиражами расходилась по всем уголкам страны. “Солдатская правда” и “Деревенская беднота”, печатаемые в типографиях закрытых революцией кадетских газет “Речь” и “День”, читались массами нарасхват.

 

Большевистские газеты несли людям правду жизни, помогали осмыслить происходившие в стране события и стать в число активных участников этих событий. Углублялась революция в стране.

 

Но в незакрытых еще буржуазных газетах шла травля Советской власти. В этом активное участие принимали меньшевики и эсеры. Абрамович истерически кричал, что Ленин проливает море братской крови, вводит в городах осадное положение и что демократия ни в коем случае не признает власти Советов.

 

Еще более вопил Мартов о большевистском терроре и об арестах железнодорожных комитетов, хотя этих комитетчиков “Викжеля” арестовывали сами рядовые рабочие за участие в контрреволюции.

 

“Левые эсеры” хвастались своим блоком с ренегатами Каменевым и Зиновьевым, а эсер Малышкин, торжествуя по поводу предательского выхода Рыкова, Ногина, Каменева, Зиновьева и других из состава Советского правительства, надрывал горло, что Ленин будто бы оказался “в победоносном одиночестве”. Английский посол Бьюкешен писал в своих мемуарах, что “Уход столь многих лидеров из Советского правительства открывает возможность на соглашение и организацию правительства без Ленина” (См. стр. 288 мемуаров Дж. Бьюкенена, Москва, 1925 г., издание 2-е).

 

Все враги Советской власти объединились против неё и пытались не признавать её, загубить всяческими мерами борьбы. Даже начисто отмененные революцией дряхлые сенаторы опубликовали в “Русском слове” за 10 ноября 1917 года свое постановление “О непризнании ими Советской власти”. В статье “Дезертирский мир” газета “Русское слово” всячески порочила большевиков и их борьбу за мир, призывала не голосовать за большевистский список № 5 при выборах в Учредительное собрание.

 

И вот над волнами всей этой мути и судорожного хватания буржуазии за вырванную из ее рук власть, могучим набатом прогремел и достиг Старого Оскола голос великого Ленина: “Только большевистское правительство может быть теперь, после Второго Всероссийского Съезда Советов... Ни на минуту, ни на один волос не поколебало единства масс, идущих за партией, предательство нескольких дезертиров, вроде Каменева и Зиновьева... Задача теперь в том, чтобы практикой передового класса-пролетариата доказать жизненность рабочего и крестьянского правительства” (В.И. Ленин, соч., т. XXII, изд. 3, стр. 59).

 

Когда газеты опубликовали 13 декабря 1917 года тезисы Ленина об Учредительном собрании, от которого в тезисах требовалось признать Советскую власть и ее основные декреты о мире, о земле, о рабочем контроле, Старооскольская городская дума и земство развернули пропаганду против Советской власти, даже совершили контрреволюционное нападение на здание Совета.

 

Во главе черносотенной “демократии” шла эсерка Лидия Благосклонова, некрасивая женщина с прыщеватым невыразительным лицом. Рядом с нею шагал местный хулиган, сынок Степана Лукича, владельца зеленого магазина на Курской улице. Толпа буржуа и хулиганов несла зажженные факелы, угрожая спалить “Смольный”.

 

Красная гвардия подавила мятеж, после чего Совет рабочих и солдатских депутатов окончательно распустил Городскую Думу и Земство, обложил буржуазию контрибуцией.

 

О размерах контрибуции можно судить по некоторым публикациям в газете Старооскольского Совета “Меч свободы”. Правда, эти данные относятся к вторичной контрибуции, размер которой, как подтверждают старожилы, был значительно меньше первоначальной. В номере газеты “Меч свободы” за 4 февраля 1918 года публиковалось, что купцы и промышленники внесли в кассу Совета следующую контрибуцию: Лихушин — 11030 рублей, Дьяков — 5000 рублей, Грачов — 1000 рублей, Гусарев — 5000 рублей, Лавриновы — 10.000 рублей, Гранкин — 10.000 рублей, Малахов — 20.000 рублей, Сенин — 10.000 рублей, Золотарев — 10.000 рублей, Коржов — 10.000 рублей, Мешков — 10.000 рублей.

 

Фронт гражданской войны уже полыхал южнее Старого Оскола, на Украине и в Области войска Донского. Старооскольская буржуазия чутко прислушивалась к угадываемому ею гулу орудий, надеялась на реванш. И когда в Старый Оскол пришел декрет ВЦИК от 27 декабря 1917 года о национализации частных банков, кадет Щипилов, седой старик в золотых очках, собрал у банка толпу вкладчиков.

 

— Нас никакими декретами не уничтожить! — кричал он.— Мы есть соль земли Русской. Если мы будем твердо защищать банк, совдепы не посмеют трогать его. Мы должны протестовать, поскольку Русско-Азиатский банк есть вкладчик Лионского банка... Он почти французский подданный и потому экстерриториален...

 

— Я первый буду протестовать, — поддерживал бывший думский заседатель и оратор Соболев П.П., земский врач с монархическими убеждениями. Толстый, бритый, со светлыми усами, он жмурил подслеповатые глаза и грозил длинной розовой палкой с медным набалдашником в сторону Совета. — Не позволим посягать на нашу кровную собственность.

 

Через день банк был национализирован. Его сейфы со всем содержимым стали принадлежать народу. Это произошло 30 декабря 1917 года, а 3 января 1918 года открылся Старооскольский уездный съезд Советов.

 

Заседания съезда проходили в обширном зале бывшего духовного училища (сейчас в этом здании находится Старооскольский Дом культуры). Большинство делегатов — солдаты, настроенные большевистски. Каплинский учитель Петр Тимофеевич Саплин, избранный секретарем Президиума, старается записать все происходящее на этом съезда. Из этих записей известно, на съезде было много большевиков с дореволюционным стажем (Головин, Воробьев, Федор Ширяев, (секретарь Старооскольского Уездного комитета РСДРП(б), Щенин Георгий (Председатель Укома РСДРП(б) и участник работы 2-го Всероссийского съезда Советов) и другие.

 

Потерпев на съезде поражение, эсеры, возглавляемые членом ЦК партии эсеров Белоруссовым и начальником городской пожарной команды эсером Трубавиным, покинули заседание. И в эту же ночь вспыхнули в Старооскольском крае заранее подготовленные кулацко-эсеровские мятежи в городе, в деревнях, в слободе Орлик, где эсеры считали себя особенно сильными.

 

Эсеры пытались зажечь здание, в котором заседал Уездный съезд Советов. Старооскольский красногвардейский отряд под командованием члена Военного трибунала и начальника Старооскольского гарнизона коммуниста Н.А. Лазебного подавил эсеровский мятеж в городе, а также в ряде соседних уездов — в Корочанском и Новооскольском. В Орлике эсеровский мятеж был подавлен добровольческим отрядом Старооскольского Совета. Во главе отряда стоял большевик Межуев Алексей, сын батрака из деревни Бродок.

 

Съезд успешно закончил работу, избрав уездный Совнарком, одобрил роспуск городской думы и уездного и волостных земств, одобрил декреты 2-го съезда Советов.

 

Бедняки и середняки Старооскольского края ликовали: они получили по уезду, дополнительно к своей земле, 70 тысяч десятин помещичьей, церковной и монастырской земли, много сельскохозяйственного инвентаря и семян. Зато кулачество, недовольное продотрядами и политикой партии по перерас-пределению землепользования (По Старооскольскому краю было отобрано у кулаков и передано бедняцко-середняцким массам 20.000 десятин земли, 978 лошадей, 1146 коров, 4689 овец, более 3000 различных сельскохозяйствен-ных орудий и до 167 тысяч пудов различных семян. В конце 1918 года Комитеты бедноты были слиты с Советами, хотя еще приходилась и после возвращаться к этой эффективной форме организации бедноты в борьбе с кулачеством и для социалистического преобразования деревни.

 

В городе готовилась к контрреволюционному выступлению буржуазия, зрел офицерский заговор. Накопившиеся в Старом Осколе беглецы из числа бывших офицеров, помещиков и темные дельцы, притворялись покорными и лояльными по отношению к Советской власти людьми. Они занимались “только” организацией “семейных вечеринок”, на которых офицеры забавляли дам песенками Вертинского или декламациями из Игоря Северянина “Ананасы в шампанском”. Но под шумок этих вечеринок действовал тайно и собирал свои силы, разрабатывал планы “Союз фронтовых офицеров”. Он устроил заговор и подготовил восстание против Советской власти.

 

Выступление было намечено осуществить в феврале 1918 года. Заговорщики собрались в “биоскопе” Грекова под видом просмотра “туманных картин”. Но их планы были выданы Ревкому горничной купца Мешкова, так что к моменту сбора мятежников Старооскольский Ревком и Политбюро уже держали в своих руках нити офицерского заговора против Советской власти. Здание было оцеплено заранее подготовленными красногвардейцами, вооруженными рабочими и отрядом пулеметчиков. Заговор ликвидировали.

 

 

 

2. Гражданская война

 

 

 

Но общее положение дел день ото дня становилось все более тяжелым. Выражая глубокую тревогу народа, Старооскольская газета “Меч свободы” в номере от 10 марта 1918 года писала: “Немцы вторглись на Украину... Взят Киев... Пролетарии мира! Рассейте нависшие тучи! зажгите новые, яркие факелы! Зажгите факелы!”

 

 

Был создан Курский фронт.

 

К весне появились в Старом Осколе первые отступавшие с Украины отряды Красной Гвардии, под городом развернулось переформирование частей Украинской Армии. Немцы и гайдамаки продвинулись на 70 верст в глубь Курской губернии.

 

В апреле 1918 года первый земляческий Старооскольский батальон регулярной Красной Армии, провожаемый всем трудовым населением города, отправился специальным поездом к станции Поворино оборонять Царицын от банд Краснова. Город ощетинился штыками. Железнодорожники готовили бронепоезд против немцев и гайдамаков.

 

В конце апреля стало известно, что в Курск прибыл И.В.Сталин во главе мирной делегации для переговоров и подписания мира с немецким командованием и Украинской Центральной радой.

 

Началась полоса митингов и резолюций в поддержку Советской мирной делегации. А пока шли мирные переговоры, на Верхней площади города обучались солдаты вновь сформированных рот Шестого Советского полка Курского направления.

 

1-го мая 1918 года состоялся большой траурный митинг и похороны матросов из партизанского отряда “Молния”, руководимого братьями Марком и Арсением Кабановыми. Дыхание близкого фронта чувствовалось в городе во всем: в приказе не появляться без пропусков на улицах с наступлением темноты, в усиленном патрулировании площадей, улиц, окраин, в увеличении постов и “секретов”, в неосвещенных окнах домов, в накрепко запертых воротах и дверей магазинов.

 

Переговоры в Коренево закончились успешно. В газетах сообщалось: “Коренево, 4 мая 1918 года. Переговоры об установлении демаркационной линии между германо-украинскими войсками, с одной стороны, и войсками Федеративной Российской республики, с другой..., закончились подписанием следующего договора:

 

1. Установлена нейтральная зона в ширину десять километров, которую обе стороны не должны переходить. С германской стороны эта зона идет по линии Суджа-Любимовка-Коренево и железная дорога Коренево-Рыльск.

 

На русской стороне — по линии Мазеповка-Степановка-Нижняя Груня и пересечение железной дороги Коренево-Льгов с дорогой Александровск-Скрылевка-Кремяное-Малая Локня-Черкасская-Поречная-Курочка-Шинавка-Пушкарское-Русская Конопелька.

 

2. Вышеозначенную зону не должны переходить никакие охраняющие или разведывательные патрули с обеих сторон...

 

3. Реквизия продовольственных припасов в нейтральной зоне воспрещается каждой из сторон, а также и частным лицам.

 

4. Обе стороны не отвечают за переход через обозначенные границы частных лиц.

 

5. Границы зоны не доступны и летчикам.

 

6. С момента подписания этого договора обе стороны гарантируют, что больших боевых действия предприниматься не будет.

 

7. В виду трудности уведомить русские боевые части об этом договоре, в полную силу он входит лишь с четырех часов полудня 5 мая нового стиля 1918 года.

 

8. Вопрос об условиях возобновления боевых действий будет решен в Конотопе, где переговоры будут продолжаться.

 

9. С этого договора будут сняты четыре копии на русском и немецком языках, и каждая сторона получит две русские и немецкие копии договора. Кроме того, германские представители получают русский оригинал, а русские — немецкий.

 

10. Цель этого договора — заключение перемирия ввиду мирных переговоров. Этот договор прочитан всем представителям на их родном языке и ими принят и подписан”.

 

А 23 мая 1918 года мирные переговоры были возобновлены в Киеве и закончились 14 июня 1918 года подписанием мира между Советской Россией и гетманским украинским правительством. И вот в эти дни, когда старооскольские трудящиеся радовались вместе со всей страной успехам молодой советской дипломатии, обеспечившей Республике Советов очень нужную передышку, на нижней площади города вновь эсеры устроили демонстрацию и кричали: “Долой большевистское правительство, подписывающее мирные договоры с немцами!”

 

Ревком послал для подавления эсеровской контрреволюции свою пулеметную команду. Не за тем город ощетинился штыками, чтобы старый мир мог пользовать его для контрреволюционных авантюр.

 

А через год старооскольцы услышали раскаты артиллерийского грома: во главе II похода Атланты наступала белая армия генерала Деникина.

 

В мае 1919 года к Старому Осколу подошла отступавшая из Донбасса 13-я Красная Армия, штаб которой разместился в доме купца Дьякова (где сейчас Кондитерская фабрика). Штаб 9-й дивизии разместился в селе Коробково.

 

Старооскольская большевистская организация призвала под ружье всех своих членов, за исключением оставленных на других постах. Секретарь Старооскольского Укома РСДРП(б) товарищ Федор Ширяев был назначен на должность комиссара 9-й дивизии.

 

24 июля 1919 года белые войска генерала Май-Маевского заняли Белгород, а ставленник Троцкого, специальный уполномоченный по обороне Курской области Бухарин запретил объявлять военное положение в Курской области, приказал войскам не вести боев на линии Старого Оскола, а отводить части к Ельцу.

 

Курские большевики самовольно ввели в Курске военное положение, хотя сделали это лишь 26 августа 1919 года.

 

В Старом Осколе находились в это время значительные государственные ценности, в том числе и часть республиканского золотого запаса, а на железнодорожной станции сосредоточилось много продовольствия и военного снаряжения. Разве можно было все это отдать в руки белых?

 

Состоялось специальное заседание Укома партии и Ревкома (в заседании принимали участие Григорий Лапин, вступивший в должность Председателя Укома партии, так как Георгия Щенина партия взяла в аппарат Курского губкома; К. Рудоманов, выполнявший должность секретаря Укома в связи с уходом тов. Федора Ширяева на должность комиссара 9-й дивизии, и др. товарищи. От Ревкома на заседании были товарищи Бабраков и Бурицкий).

 

Решили защищать город своими силами до тех пор, пока будут эвакуированы на север все государственные ценности. Восьмисотенный отряд под командованием Андрея Емельяновича Межуева, усиленный пулеметной командой Ревкома, был специальным поездом доставлен в район Чернянки и занял оборону у моста через Оскол. В Старом Осколе было организовано подполье. В железнодорожной диверсионной группе действовали Анпилов Константин Михайлович, молодой слесарь депо Александр Михневич и другие. Возглавлял все силы подполья в городе Мирошников Иван Федорович, работая в тылу Деникина.

 

Мирошников Иван Федорович был председателем профсоюзного комитета механической мастерской. Он же ведал тайным складом оружия во дворе дома № 13 на Белгородской (ныне Комсомольской) улице. Двора теперь уже нет, а домик сохранился. Он стоит на буграх за зданием Старооскольской средней школы, справа по дороге в слободу Гумны.

 

Вот снимок этого дома.

 

 

 

http://kavicom.ru/uploads/sub/08c0c060_Foto86.jpg

 

 

 

Фото 86.

 

 

 

В ночь под 19 сентября 1919 года проследовали через Старый Оскол на север последние регулярные части отступавшей Красной Армии, и город остался лицом к лицу с белыми корпусами.

 

 

Три дня бились старооскольцы на рубеже Чернянки с неизмеримо превосходившими их силами белых. Более шестисот товарищей пали в боях, но три дня были выиграны: эвакуировано на север все ценное государственное имущество.

 

В числе эвакуированного имущества уездного Совнархоза была Старооскольская типография, наборщики которой Акинин Николай Иванович и Дерябин Павел Петрович до этого работали в политотделе 42-й дивизии XIII армии, печатая армейскую газету “Красный воин”.

 

Дерябин сопровождал типографию до станции Рогожино в Москве. Он и ряд его товарищей (петроградец Кутепов, эстонец Юргельсон, старооскольцы Захар Данилович Парахин, Михаил Михайлович Соколов) были свидетелями любопытных явлений, о которых считаем нужным сказать здесь хотя бы очень кратко.

 

Близость старика Алексея Попова, владельца типографии, к революционному подполью, а также демократические убеждения были причиной, что Старооскольский Совет в декабре 1917 года, национализировав типографию, назначил все же сына Попова, Александра, заведующим этой типографии. Этому человеку шел тогда тридцать третий год.

 

При эвакуации типографии в 1919 году старик Попов потребовал от своего сына Александра не отбиваться от Советской власти, ехать вместе с типографией, а потом и воевать против белых. “Сам я уже стар, восьмой десяток лет идет, — говорил Алексей Алексеевич Попов сыну, — от меня пользы мало. А ты, сынок, послужи Советской власти, дело полезное...”

 

Александр поехал. Но в Москве он неожиданно для работников типографии приобрел направление в госпиталь. Разные ходили слухи по этому поводу: одни говорили, что Александр купил врачебное направление, другие утверждали, что это потребовалось советской разведке, чтобы забросить потом Александра в тыл к белым.

 

Ясности в этом вопросе до сей поры нету. Но на станции Рогожино, узнав о получении направления в госпиталь Александра и не замечая за ним видимой болезни, работники старооскольского Усовнаркома Иванов и Тверитинов хотели было расстрелять его. “Напрасно мы тебя в Москву везли, надо бы в Старом Осколе шлепнуть!” — кричали они. А Попов только плечами пожимал, потом ушел в госпиталь.

 

Из московского госпиталя перевели его вскоре в Воронежский госпиталь, где и Александр был захвачен мамонтовцами. Как капиталиста, его отпустили к семье в Старый Оскол. А отсюда он перебрался в Харьков, где и устроил свою жизнь. Есть сведения, что работал там при Советской власти на больших должностях в типографиях, а его сын — работал директором кондитерской фабрики.

 

Но старик Попов никуда из Старого Оскола не захотел выехать. Он умер уже в 1920 году, когда Иван Петрович Дерябин возвратился в Старый Оскол с типографией (он некоторое время перед тем проживал в городе Сарапул на берегу Камы, потом получил приказ отправиться в Старый Оскол для продолжения работы в типографии).

 

Рабочие типографии Семенов Александр Сергеевич из Ламской, Алейников Павел Иванович из слободы Гумны и другие рассказывали, что при господстве деникинцев в Старом Осколе, у старика Попова находили убежище от преследования многие рабочие. Он обадривал их, бодрился сам на старости лет и говорил: — Давайте вспомним свободу. Садитесь, я вам спою “Марсельезу”!

 

Он присаживался к пианино и, имея прекрасный голос, пел под собственный аккомпанемент. Пел тихо, так как на улицах бродили белогвардейские патрули.

 

О сыне, Александре, не любил разговаривать. Если кто напоминал о нем случайно, старик отмахивался руками и начинал говорить о чем-либо другом.

 

В голодное время, когда он остался в Старом Осколе один, без семьи, типографские рабочие всегда проведывали его, приносили немножко хлеба. Благодарил, садился к пианино, исполнял “Марсельезу”. Эту песню он любил.

 

После этого некоторого отступления продолжим наше историческое изложение о событиях осени 1919 года в Старом Осколе и в других местах. Проследим за поступками Старооскольского земляческого батальона и за тем, как был снова освобожден Старый Оскол от деникинцев.

 

Лишь по приказу Ревкома отошли остатки Старооскольского отряда от Чернянки и, оставив город, проследовали на станцию Касторная.

 

Большевик Сорокин Кузьма получил задание Укома партии взорвать или угнать бронепоезд белых. Он отправился на это опасное задание без всякого колебания. Но Сорокина Кузьму опознал и выдал белым один старооскольский городовой, бежавший в свое время из города и поступивший на интен-дантскую службу к Деникину.

 

Сорокин был повешен 23 сентября 1919 года в Новом Осколе. В тот же день деникинские войска вступили в суровый, расположенный на древних буграх, город Старый Оскол, а через день на Касторной-Восточной разыгралась трагедия: деникинский бронепоезд расстрелял Старооскольский Ревком. В Старом Осколе бесчинствовали белогвардейцы.

 

Деникин отдал специальный приказ сжечь Старооскольский “Смольный”, то есть первое здание Совета. Шкуровцы со странным знаменем — волчья шкура с серебряными строками лозунга — “Смерть большевизму!”, как варвары, окружили здание “Смольного” и зажгли. Остатки стен взрывали гранами, срыли до основания.

 

А теперь на этом месте народ построил трехэтажный дом-красавец. В нем живут рабочие механического завода и расположен один из крупнейших в Курской области магазин Книготорга. Нельзя, оказывается, уничтожить то, что дорого и нужно людям, ибо “неодолимо... то, что возникает и развивается” (Краткий курс Истории ВКП(б), стр. 101).

 

На фото 84 настоящей книги помещен фотоснимок Старооскольского “Смольного”, зверски потом разрушенного деникинскими и шкуровскими солдатами. А ниже мы помещаем фотоснимок нового здания, выстроенного на месте “Смольного”.

 

 

 

http://kavicom.ru/uploads/sub/18c3ce93_Foto87.jpg

 

 

 

Фото 87.

 

 

 

Это здание существует сейчас. Оно окончательно отделано в годы первой послевоенной пятилетки, когда город залечивал раны, нанесенные немецко-фашистской оккупацией.

 

 

И теперь, проходя мимо здания Книготорга, старожилы вспоминают Старооскольский “Смольный”, вспоминают боевые годы борьбы за Советскую власть, борьбы с походами Атланты.

 

27 сентября 1919 года ЦК РКП(б) назначил товарища И.В. Сталина на Южный Фронт и поручил ему разгромить Деникина.

 

Из Серпухова, куда был перенесен штаб Южного фронта, твердая рука партии руководила борьбой народа за свободу и независимость страны, за сохранение и упрочение Советского строя, добытого в огне Октябрьской революции.

 

Город Серпухов, по рассказам старооскольцев, прибывших туда в составе земляческого батальона, походил в эти дни на большую крепость, готовящуюся к грандиозной вылазке. Десятки тысяч солдат круглосуточно занимались боевой учебой. А вечерами земляки из Старооскольского батальона подолгу беседовали о своем городе, мечтали обнять своих детей, жен, матерей, невест.

 

В первой половине октября 1919 года состоялся в Серпухове грандиозный военный парад. Ленин прислал обращение к войскам с призывом отстоять Советскую власть и разгромить второй поход Атланты.

 

Прямо с парада войска двинулись на фронт. Был среди этих войск и Старооскольский земляческий батальон под командованием оправившегося от ран Межуева.

 

Через десять дней после Серпуховского парад лучшие деникинские части были разгромлены под Орлом и Кромами, а 17 ноября 1919 года был освобожден от белых Курск.

 

Старооскольский батальон действовал в это время вдоль железнодорожной линии от станции Тербуны на Старый Оскол. Станция за станцией сдавались батальону. А вдали, за всеми этими станциями, был родной город, куда влекла осколян неодолимая сила.

 

На станции Суковкино белые остановили наступление земляческого Старооскольского батальона и заставили его перейти к обороне. В это время, разгромив Мамонтова и Шкуро под Воронежем, С.М. Буденный получил прямое указание И.В. Сталина захватить Касторную.

 

В метель, едва стало рассветать, перешли буденновцы 15 ноября 1919 года в наступление. С ними действовал и Старооскольский батальон. В 12 часов дня пала станция Суковкино, а в 4 часа дня была освобождена от белых и Касторная. Вся касторенская группировка белых была ликвидирована.

 

В момент подготовки боев за Касторную, ЦК партии провел исторические мероприятия по преобразованию Конных корпусов в Конные Армии.

 

11 ноября 1919 года Реввоенсовет Республики получил следующее донесение: “Реввоенсовет Южного фронта в своем заседании от 11 ноября сего года, исходя из условий настоящей обстановки, постановил образовать Конную Армию в составе 1-го и 2-го корпусов и одной стрелковой бригады (впоследствии добавить и вторую бригаду). Состав Реввоенсовета Конармии: командарм — тов. Буденный и члены тт. Ворошилов и Щаденко.

 

Справка: Постановление Реввоенсовета Южного Фронта от 11 ноября 1919 года № 505/а. Означенное просим утвердить. И. Сталин”. (К.Е. Ворошилов, Сталин и Красная Армия, Партиздат, 1937 г., стр. 32-33). 19 ноября 1919 года 1-я Конармия была утверждена.

 

Историческое значение Конной Армии отмечали даже враги Советской власти. Так, например, Деникин писал в своих мемуарах, что “Единственно, кто представлял угрозу и решающую силу на Юге России — это Первая Конная Армия. Она, только она беспокоила меня” (Цитировано по книге И. Тю-ленева “Первая Конная Армия в боях за социалистическую Родину”, Воениздат, 1938 г., стр. 96).

 

Старооскольцы возбужденно прислушивались к гулу артиллерии на севере. Подпольщики вооружали рабочих для удара по белым с тыла. После проведенной Константином Михайловичем Анпиловым разведки, вышел на опасное задание слесарь Александр Михневич. В депо на канаве стоял паровоз под парами. Михневич проник в будку, вытолкнул машиниста (он задремал) и направил паровоз на поворотный круг. С грохотом, окутавшись паром, паровоз залетел в яму. Выход локомобилям был закупорен из депо. Под Старым Осколом скопились десятки эшелонов с боеприпасами и войсками, что облегчило победу Красных войск над деникинцами у Касторного.

 

Придавая важное значение городу Старому Осколу и стремясь удержать в своих руках железнодорожную станцию, белое командование вызвало в город 80-й конный калмыцкий полк, а также 40-й и 45-й сводные полки дивизии Мамонтова. Начались массовые аресты. К Анпилову ворвались два солдата на квартиру. Убил их, сам скрылся, продолжая действовать в подполье, готовил восстание. Ничто уже не могло спасти белых от разгрома. В городе вспыхнули пожары, загудел набат, загремели залпы.

 

 

Утром 22 ноября 1919 года, когда в город ворвалась 11-я кавалерийская дивизия советских конников, белые уже бежали из города. Их обстреливали из винтовок и пулеметов старооскольцы-подпольщики. Иван Федорович Мирошников и Константин Михайлович Анпилов лежали у станкового пулемета возле реального училища (здание современной средней школы на Гуменской горе) и с мелового бугра длинными очередями били по скопищам белых, удиравших через гуменские поля в направлении Чуфичево и Верхне-Атаманского.

 

Вскоре на углу Курской и Белгородской улиц состоялся многолюдный митинг с участием прибывшего в Старый Оскол С.М. Буденного. Штаб тов. Буденного в 1919 году разместился в Старом Осколе в здании на углу Октябрьской и Демократической улиц. Это здание разрушено немцами в 1942 году. А под квартиру С.М. Буденного был отведен дом купца Платонова. Этот дом цел до настоящего времени. Он расположен на пересечении улиц Интернациональной и Революционной и значится под номером 25/45 по Революционной улице.

 

В этом доме С.М. Буденный проживал до 27 ноября 1919 года. Имеющийся в нашем распоряжении фотоснимок дома-квартиры С.М. Буденного помещаем ниже.

 

 

 


 

Фото 88.


22 ноября 1919 года, как сказано в одной из оперативных сводок, 6-я кавалерийская дивизия буденовцев полностью разгромила белых в районе Чуфичева. Был зарублен и князь Гагарин, командовавший сводным полком белой конницы.

 

30 ноября 1919 года 4-я кавалерийская дивизия Городовикова совместно с первой бригадой 6-й кавалерийской дивизии Тимошенко, подошедшей к Новому Осколу, заняли слободу Великомихайловку.

 

Товарищ Буденный в тот же день телеграфировал в Воронеж И.В. Сталину: “Рад Вас видеть в Великой Михайловке, куда сегодня переходит штаб Конной. Случае дальнейшего продвижения штаба, у церкви В. Михайловка будут оставлены курьеры и караул”. (Москва, архивы 1-й Конармии)”.

 

Таким образом, второе пребывание товарища Иосифа Виссарионовича в нашем крае было связано с важнейшими событиями времен гражданской войны в СССР, с оформлением на Курской земле Первой Конной Армии и выполнением первой части Сталинского плана разгрома Деникина, разгрома Второго похода Атланты.

 

Большой план событий, имевших место в стране и в нашем крае в период гражданской войны оказался настолько глубокоёмким, что наши историки до сей поры еще не справились с изучением относящихся к этому периоду материалов. Объясняется это также и тем, что историков в вопросе показа многих событий в ряде случаев опередило изобразительное искусство, которому присущ художественный вымысел. И вот, опередив историков по времени начала работы и по обобщениям, изобразительное искусство дало тон дальнейшему направлению освещения некоторых фактов, событий, дат и т.д., исказив их, отступив от действительности. Исследуя материалы заново, автор “Частички Родины” считает нужным внести ясность в ряд вопросов.

 

Имеется, прежде в виду всего знаменитая картина Авилова “Приезд И.В. Сталина в Первую Конную Армию. Новый Оскол, 6 декабря 1919 года”.

 

Сыграв в прошлом большую воспитательную роль, эта картина внесла одновременно неясность в хронологию и даже характер событий и в характеристику мест их происшествия. А так как картина написана мастерски и кистью авторитетного художника, то долгое время никому не приходило в ум возразить против указанной в ней даты и места изображенного события. Наоборот, историки считали хорошим тоном подгонять тексты своих статей под картину Авилова, втискивать описываемые ими события в очерченные этой картиной хронологические рамки. Не утерпели и писатели. Тов. К.А Федин, например, в своем романе “Необыкновенное лето” дал широкое текстовое полотно, полностью повторяющее картину Авилова в соответственной части. Имеется ввиду, что и К. Федин описывает смотр товарищем Сталиным войск Первой Конной Армии в Новом Осколе, хотя в действительности такой смотр имел место не в Новом Осколе, а в слободе Великой Михайловке, почти в 20 километрах от Нового Оскола.

 

Еще задолго до Великой Отечественной войны автору этих строк пришлось столкнуться с живыми людьми, сопровождавшими И.В. Сталина из Воронежа через Старый Оскол в Великую Михайловку. Среди этих людей был коммунист А.М. Полуэктов, ныне работающий директором Старооскольского Райлесхоза, а в декабре 1919 года он был порученцем у Ефима Афанасьевича Щаденко. Было установлено, что товарищ Сталин следовал через Старый Оскол в сопровождении членов Реввоенсовета Первой Конной Армии — тт. К.Е. Ворошилова и Е.А. Щаденко. Ночевали они в ночь с 5 на 6 декабря 1919 года в Старом Осколе, и ни в коем случае не могли быть 6 декабря в Новом Осколе (этот факт был подтвержден Полуэктовым рядом документов, в том числе и запиской тов. Щаденко).

 

В своем письме, отвечая на мой запрос по этому поводу, товарищ Щаденко в апреле 1940 года писал, что действительно он вместе с тт. И.В. Сталиным и К.Е. Ворошиловым были в Старом Осколе с вечера 5 декабря 1919 года до утра 6 декабря, после чего выбыли в Велико-Михайловку гужевым порядком.

 

С той поры началась пора длительных моих переписок с различными лицами и учреждениями. Я доказывал ошибочность утверждения Авилова о смотре И.В. Сталиным войск Первой Конной Армии 6 декабря 1919 г. в Новом Осколе; категорически оспаривал несостоятельное утверждение В.И. Сидорова в его книге “Первая Конная Армия” о первом заседании Реввоенсовета Первой Конной Армии в Велико-Михайловке и указывал, что первое заседание РВС Первой Конной Армии началось в вагоне на станции Старый Оскол и закончилось в доме № 21 на Пролетарской улице города Старого Оскола, а в Велико-Михайловке было объединенное заседание Реввоенсовета Южного фронта и Первой Конной Армии. Мной была опротестована статья А. Смирнова “Великая Михайловка”, опубликованная 6 сентября 1939 года в “Курской правде” и утверждавшая, что И.В. Сталин приехал 6 декабря в Великую Михайловку из Нового Оскола, как совершенно искажающая исторические факты. Пришлось послать протест в редакцию журнала “Вопросы Истории” в связи со статьей Д. Ознобишина “К истории Первой Конной Армии”, опубликованной в № 12 журнала за 1949 год и утверждавшей, что “в селе Велико-Михайловке... 6 декабря состоялось историческое заседание её Реввоенсовета (хотя мы точно знаем, что здесь было не заседание Реввоенсовета 1-й Конной Армии, а объединенное заседание Реввоенсовета Южного фронта и Первой Конной Армии, так что тов. Ознобишин допустил прямую ошибку. Н.Б.)... Тогда же был отдан Приказ № 1, объявлявший состав Реввоенсовета армии: С.М. Буденный, К.Е. Ворошилов и Е.А. Щаденко”. В своём протесте я указывал, что товарищ Ознобишин не постарался проверить факты и встал на путь легенды, а не исторических исканий. Ведь мы располагаем запрошенным нами из Музея Красной Армии следующим фотодокументом о первом заседании Реввоенсовета Первой Конной Армии и Первом приказе по армии: “Первое заседание Реввоенсовета Конной Армии происходило в вагоне, в районе Старого Оскола. Здесь был составлен и подписан первый приказ Реввоенсовета Конармии.

 

Текст приказа: Приказами Реввоенсовета Республики и Южфронта Конный корпус Южфронта (т. Буденного) преобразован в Первую Конную армию.

 

Во главе управления армии поставлен Революционный Военный Совет в составе: Командующего армией тов. Буденного и членов Реввоенсовета тов. Ворошилова и Щаденко.

 

На Реввоенсовет Конармии возложена чрезвычайно тяжелая и ответственная задача — сплотить части Красной Армии в единую, сильную духом и революционной дисциплиной, Красную конную армию.

 

Вступая в исполнение своих обязанностей, Реввоенсовет напоминает о великом историческом моменте, переживаемом Советской Республикой и Красной Армией, наносящей последний смертельный удар бандам Деникина, призывает всех бойцов, командиров и политических комиссаров напрячь все силы в деле организации армии.

 

Необходимо, чтобы каждый рядовой боец был не только бойцом, добросовестно выполняющим приказы, но сознавал те великие цели, за которые он борется и умирает.

 

Мы твердо уверены, что задача будет выполнена и Армия, сильная не только порывами, но и сознанием и духом, идя навстречу победе, беспощадно уничтожая железными полками и дивизиями банды Деникина, запишет еще много славных страниц в историю борьбы за рабоче-крестьянскую Советскую власть.

 

Да здравствует 1-я Конная Армия!

Да здравствует мировая Советская власть!

Реввоенсовет: Ворошилов, Буденный, Щаденко.

Секретарь: Орловский”. (Фотодокумент хранится в фондах Старооскольского музея Н.Б.)

Над этим фотодокументом аншлагом помещены портреты тт. Ворошилова, Буденного, Щаденко.

 

По утверждению коммуниста Полуэктова и по всем другим документам, тов. Буденный не принимал участия в Старооскольском Первом Заседании Реввоенсовета Первой Конной Армии, так как руководил боевыми операциями против белых войск в районе Великой Михайловки.

 

Так как редакции газет и журналов упорно отмалчивались или необоснованно отвергали моё предложение восстановить историческую правду о втором пребывании товарища И.В. в нашем крае, мне пришлось обратиться с рядом писем в редакцию газеты “Культура и жизнь”. Оттуда было прислано несколько писем, часть которых сохранилась. Например, в письме от 9 декабря 1949 года, подписанном зав. отделом писем газеты “Культура и жизнь” тов. Дмитриевой, мне сообщалось: “С Вашими замечаниями ознакомлены соответствующие организации”. В письме от 23 декабря 1949 года тов. Дмитриева писала: “Ваши замечания к картине Авилова и др. находятся на рассмотрении организаций, специально занимающихся вопросами, о которых Вы пишете. О результатах рассмотрения Вам будет сообщено”.

 

В письме от 27 апреля 1950 года редактор газеты “Культура жизнь” товарищ Э. Бурждалов писал: “Уважаемый товарищ Белых! Ваши замечания о картине Авилова “Приезд И.В. Сталина в Первую Конную Армию. Новый Оскол, 6 декабря 1919 года” будут учтены, как достоверные, при дальнейшей публикации репродукций с этой картинки. Кроме того, Ваши письма направлены в Институт Маркса-Энгельса-Ленина, поскольку в них затрагиваются данные, связанные с биографией И.В. Сталина.

 

И, действительно, теперь репродукции с картины Авилова публикуются без упоминания даты приезда И.В. Сталина в Первую Конную Армию. Таким образом, в Москве согласились с моими замечаниями, а вчерашние насмешники над моими изысканиями по истории гражданской войны в нашем крае, потерпев поражение, поспешили воспользоваться составленной мной для старооскольского музея “Исторической справкой о пребывании И.В. Сталина в Старом Осколе” и опубликовали приведенные в справке данные без всякого упоминания моего имени и авторства. Да и не только опубликовали в районной газете “Путь Октября” и в “Курской правде”, а даже обнародовали материал в ноябре 1951 года через центральное радиовещание.

 

И сделали это такие люди, как специальный корреспондент “Курской правды” Ф.П. Береза, долгое время бросавший в мой адрес колкие замечания, что я придумал версию о пребывании И.В. Сталина в Старом Осколе в ночь с 5 на 6 декабря 1919 года. Более того. Этот человек даже 5 ноября 1951 года, за два дня до открытия мемориальной доски на доме, где проходило первое заседание Реввоенсовета Первой Конной Армии в ночь с 5 на 6 декабря 1919 года, не знал местоположение дома и просил меня показать ему этот дом. Сделал это и редактор местного радиовещания в Старом Осколе тов. Лобынцев, который в течение ряда лет третировал исследования по истории края, в том числе и периода гражданской войны, считал их придуманными и даже письменно уведомил меня однажды, что не допустит меня в микрофону с местными, краеведческими материалами, особенно с материалами о пребывании И.В. Сталина, Ворошилова, Щаденко в Старом Осколе. Но... потом, когда Москва одобрила мои исследования, Лобынцев и Береза не постеснялись пойти на плагиат, опубликовали мои материалы по радио и в газете без указаний моего авторства.

 

Фото 89а


Вырезка из плаката. Фото дома на ул. Пролетарской с текстом: “Проходя по улице Пролетарской города Старого Оскола трудящиеся невольно обращают свои взоры на двухэтажное здание № 23, на котором установлена мемориальная доска.

В этом доме 5 декабря 1919 года проходило заседание Реввоенсовета Первой Конной Армии под председательством Климента Ефремовича Ворошилова. На заседании присутствовали И.В. Сталин и Е.А. Щаденко”.

Рукой Н.Н. Белых приписано: “Из плаката “Говорят старооскольцы — ветераны трех революций”, изд. музеем в октябре 1957 года при полном умолчнии о собравшем материал краеведе Н. Белых, авторе “Частички Родины”.

 


 

Фото 89. Картина М. Авилова “ПРИЕЗД И.В. СТАЛИНА В 1-ую КОННУЮ АРМИЮ, так стали формулировать текст под картиной после выяснения мною исторической правды, а раньше писали: “Приезд И.В. Сталина в Первую Конную Армию. Новый Оскол, 6 декабря 1919 г.”. Н. Белых


Оставляя на совести этих людей их проделки вокруг собранных и исследованных мною многолетним трудом материалов по истории края, я руковожусь при написании настоящей работы указанием партии, что “никакая наука не может развиваться и преуспевать без борьбы мнений, без свободы критики” (И.В. Сталин, Относительно марксизма в языкознании, “Правда”, 20 июня 1950 года). А поскольку мои изыскания выдержали всяческую критику на протяжении ряда лет и удостоились того, что многие не прочь присвоить себе часть материала, добытого мною тяжелым трудом, а также и того, что на основании моих материалов состоялось официальное открытие мемориальной доски на здании, где в декабре 1919 года было первое заседание РВС 1-й Конной Армии, я имею право изложить весь вопрос так, как было в действительности.

 

Получив телеграмму С.М. Буденного, товарищ И.В. Сталин вскоре выехал из Воронежа вместе с К.Е. Ворошиловым и Е.А. Щаденко. “5 декабря 1919 года И.В. Сталин прибывает на станцию Касторное, откуда отправляется в Старый Оскол” (См. Биографическую хронику к IV тому соч. И.В. Сталина, изд. 1, стр. 467).

 

У разрушенного белогвардейцами моста, в 30 километрах южнее Касторного, товарищи И.В. Сталин, К.Е. Ворошилов, Е.А. Щаденко и сопровождавшие их лица вышли из поезда и перебрались на противоположную сторону, где стоял высланный Старооскольским Ревкомом специальный паровоз. Решили не ожидать, пока саперы полностью починят мост и пропустят специальный поезд, а поехали в Старый Оскол на паровозе Старооскольского депо.

 

Прибыв на станцию Старый Оскол на исходе дня 5 декабря 1919 года, товарищи И.В. Сталин, К.Е Ворошилов, Е.А. Щаденко получили неприятные известия: свежие силы Деникина (корпус Улагая и др.) нанесли внезапный удар по советским войскам в направлении на Бирюч — в тыл 8-й армии и в районе Нового Оскола — в тыл 13-й армии.

 

В этих условиях ехать в Новый Оскол по железной дороге было совершенно невозможно, почему и решили ночевать в Старом Осколе. А пока подыскивали квартиру, было открыто в одном из вагонов на станции Старый Оскол первое заседание Реввоенсовета 1-й Конной Армии. Вскоре прибыл с Касторной специальный поезд, задержавшийся несколько у неисправного моста.

 

Для осмотра дома № 21 на Воронежской улице (ныне — улица Пролетарская) в город выехали порученцы тт. Тюленев И.В. (ныне прославленный генерал конницы), Полуэктов А.М. (ныне директор Старооскольского лесхоза) и адъютант К.Е. Ворошилова по фамилии Хмельницкий.

 

Решено было разместить Реввоенсовет в средней комнате второго этажа, а для порученцев отвести юго-западную угловую комнату, соединенную створчатой дверью со средней комнатой.

 

По описанию очевидцев, в отведенной для РВС комнате стояла одна кровать, шесть венских стульев, большой стол со скатертью и молодым фикусом в большом зеленом горшке. Над столом висела пузатая керосиновая лампа “Молния”.

 

На оклеенных серо-голубыми обоями стенах висели три старинных картины с изображением войсковых баталий. Дубовые рамы мерцали полустертой позолотой. Белое изразцовое зеркало печи с выпуклой рамой, покрытой инкрустациями из зеленой глазури, было украшено нарядным лепным карнизом с золотым кружевом тонкой росписи. Оно находилось в северо-восточном углу комнаты. Рядом с печью — узкая дверь вела в совсем крохотную комнатку, где находился давным-давно погасший камин в стиле обрусившегося “ампира”. Там порученцы выставили дополнительный пост охраны.

 

Вскоре старооскольский извозчик Бычков доставил на санях тт. Сталина, Ворошилова и Щаденко к дому. На паре других саней прибыли люди, сопровождавшие И.В. Сталина и вызванные им члены Старооскольского Ревкома.

 

После короткого ужина было продолжено заседание Реввоенсовета Первой Конной Армии без участия тов. С.М. Буденного, занятого руководством боями против белых. Протокол заседания вел Сергей Николаевич Орловский, впоследствии умерший на посту Прокурора Красной Армии. Обсуждались организационные вопросы строительства Конной Армии и стратегические вопросы, связанные с исполнением плана ЦК партии по разгрому Деникина. О всем этом предстояло сказать С.М. Буденному при встрече в Велико-Михайловке.

 

Туда товарищи члены РВС очень спешили. Приказали Старооскольскому Ревкому рано утром подать сани, а также в ночь поставить тов. Буденного в известность, что 6 декабря будут в Велико-Михайловке.

 

И вот в этом доме, фотоснимок которого помещаем ниже, пребывали в ночь с 5 на 6 декабря 1919 года Ворошилов, Щаденко, Сталин.

 

 

Фото 90.


Рано утром 6 декабря 1919 года прискакал в Старый Оскол, посланный С.М. Буденным для эскорта 1-й эскадрон 19-го кавалерийского полка 4-й кавалерийской дивизии Первой Конной Армии. К дому на Воронежской улице подъехали сани с широким задком.

 

Сопровождаемые конниками и членами Старооскольского Ревкома, товарищи Сталин, Ворошилов и Щаденко отбыли из города Старого Оскола в Велико-Михайловку. Курила метель. Полозья саней тонули в пушистом снегу. Гейзеры снежной пыли летели из-под ног коня, взявшего широкий бег. Гарцевали на боевых конях боевые конники Буденного.

 

Вот и река Чуфичка. Издали еще было слышно, стучали топоры, визжали пилы. А когда сани въехали на бугорок, стало видно, что с полсотни крестьян завершали починку моста, взорванного белыми диверсантами.

 

— Вот в таких массовых починах и состоит наша сила, наш неисчерпаемый резерв в борьбе с врагом,— сказал И.В. сопровождавшему его члену Старооскольского Ревкома И.А. Федотову. За мостом он приказал остановить лошадей и распростился со старооскольским ревкомовцами.— Спасибо, что проводили. Передайте привет Старооскольцам. Да пусть поэнергичнее строят новую жизнь, теперь уж наверняка отвоеванную в боях с врагом...

 

Старооскольцы гордятся, что в их родном городе были Ворошилов, Щаденко, Сталин, чтят домик с мемориальной доской.

 

 

Фото 91.


Прибыв в Велико-Михайловку, И.В. Сталин выступил на Объединенном заседании Реввоенсовета Южного Фронта и Первой Конной Армии с небольшой речью. “Наша задача сейчас заключается в том,— передает эту речь И.В. Сталина товарищ Буденный в своих воспоминаниях,— чтобы разорвать фронт противника на две части, не дать частям Деникина, расположенным на Украине, отойти на Северный Кавказ. В этом залог успеха, и эту задачу мы возлагаем на Первую Конную Армию. А когда мы, разбив противника на две части, дойдем до Азовского моря, тогда будет видно, куда следует бросить Конную Армию — на Украину или на Северный Кавказ” (“Правда” за 8 января 1935 года, С.М. Буденный, Воспоминания).

 

7 декабря 1919 года И.В. Сталин знакомился с состоянием частей Конной Армии, принимал парад и осматривал поле недавнего боя, а 8 декабря посетил город Новый Оскол, откуда выехал в Воронеж и далее — в Серпухов. Как видно, картина Авилова о приезде И. Сталина 6.XII.1919 г. не соответствует действительности. Вот почему под ней изменена теперь надпись: не указывается место и дата.

 

Перед отъездом из Нового Оскола в Воронеж товарищ И.В. Сталин принял от Реввоенсовета Первой Конной Армии следующий документ, фотокопия которого хранится в Старооскольском краеведческом музее:

 

“УДОСТОВЕРЕНИЕ

Предъявитель сего товарищ Сталин Иосиф Виссарионович, действительно является красноармейцем 1-го эскадрона 19 кавалерийского полка 4 кавалерийской дивизии Первой Конной Армии, коему разрешается ношение и хранение присвоенного ему оружия.

 

Изложенное подписями и приложением печати свидетельствуется. 9 декабря 1919 года.

РВС Первой Конной — Ворошилов,

 

 Буденный”.

 

В Воронеже И.В. Сталин был 10 декабря, а 12 декабря прибыл в Серпухов и подписал Директиву Реввоенсовета Южного фронта армиям об овладении Киевом и Донбассом. Главная роль в этом деле возлагалась на Первую Конную Армию, окончательно оформленную И.В. Сталиным на Курской земле, в значительной части — на территории Старооскольского края.

 

3 января 1920 года И.В. Сталин приехал в Орел, где подписал директиву Реввоенсовета Южного Фронта об овладении Ростовом, а 5 января он уже был в Курске. Здесь разместился Штаб Южного Фронта в трехэтажном доме на Верхней Набережной улице, где было здание Рабочего дворца, а затем Дома Красной Армии.

 

Заняв для себя небольшую комнату на втором этаже, И.В. Сталин руководил отсюда большими победами Советских войск над врагами революции.

 

Сюда прилетела 8 января 1920 года телеграмма:

 

“Курск, Реввоенсовет Южфронта, т. Сталину.

Копия: Москва — тов. Ленину.

Красной конной армией 8 января 1920 года в 20 часов взяты города Ростов и Нахичевань.

...Взято в плен более 10.000 солдат, девять танков, тридцать два орудия, около 200 пулеметов, много винтовок и колоссальный обоз. Все эти трофеи взяты в результате кровопролитных боев...

....................................................................................................................

Командарм Первой Конной — Будённый

Член Реввоенсовета — Ворошилов”.

 

(Фотокопия этого документа хранится в Старооскольском краеведческом музее).

 

Разумеется, победы, доставшиеся в кровопролитных боях, стоили немалых жертв нашему народу. Отдали жизнь за свободу и независимость нашей Советской Родины и многие старооскольцы в боях за Ростов. Смертью храбрых пал в этих боях и наш старооскольский земляк Федор Ширяев. Он, как и сотни других старооскольцев, павших в бою при разгроме Второго похода Антанты, обеспечивали победы, отраженные в следующем документе (фотокопия хранится в Старооскольском краеведческом музее):

 

“Приказ Армиям Южного фронта РСФСР.

10 января 1920 года.

№ 19

Город Курск

 

Основная задача, данная войсками Южного Фронта, — разгром добровольческой армии противника, овладение Донецким бассейном и главным очагом контрреволюции, Ростовом, — выполнена.

 

Наступая зимой по глубокому снегу и в непогоду, перенося лишения, доблестные войска фронта в два с половиной месяца прошли с упорными боями от линии Орла до Азовского моря свыше семисот верст.

Добровольческая армия противника, подкрепленная конницей Мамонтова, Шкуро, Улагая, разбита, и остатки ее бегут по разным направлениям.

 

Армиями Фронта захвачено свыше сорока тысяч пленных, семьсот пятьдесят орудий, тысяча сто тридцать пулеметов, двадцать три бронепоезда, одиннадцать танков, четыреста паровозов, двенадцать тысяч двести вагонов и огромное количество всякого рода военного имущества.

 

Реввоенсовет Южного Фронта, гордясь сознанием боевого могущества и силы Красных Армий Южного фронта, шлет всем доблестным героям-красноармейцам, командирам, комиссарам свой братский привет и поздравляет с блестящей победой над самым злейшим врагом рабочих и крестьян — армией царских генералов и помещиков.

 

Да здравствует непобедимая Красная Армия!

 

Член Реввоенсовета Южного Фронта — И.В. Сталин”.

 

В связи с выполнением своей основной задачи, Южный фронт 10 января 1920 года был переименован в Юго-Западный, Членом Реввоенсовета которого был назначен И.В. Сталин.

 

Первая Конная Армия была тогда передана в состав Юго-Восточного фронта, который с 18 января стал именоваться Кавказским фронтом.

 

И.В. Сталин, посетив район боевых действий XIV армии Юго-Западного фронта с 11 по 14 января, выехал на короткое время в Москву для доклада Совнаркому выработанного им “Положения об Украинском Совете Трудовой Армии”. Это положение было утверждено, а И.В. Сталин получил назначение на пост Председателя Украинского Совета трудовой армии и 2 февраля возвратился в Курск.

 

Вскоре, в связи с переводом Штаба Юго-Западного фронта из Курска в Харьков, товарищ Сталин покинул наш край, а 10 февраля был уже в Харькове.

 

 

 

Из всего сказанного видно, что И.В. Сталин пребывал в наших краях в самые ответственные периоды революции и гражданской войны. Он помогал курской губернской организации встать на ноги, он научил ее бдительности и инициативе, искусству борьбы со всеми врагами революции. На нашей земле товарищ Сталин оформил славную Первую Конную Армию, доукомплектовал её курскими рабочими и крестьянами и вдохновил на изумительные победы и из центра Курской губернии долгое время руководил боевыми действиями Южного, а потом и Юго-Западного фронта.

 

И.В. Сталин полюбил наш край и до сей поры заботится о нём, помог ликвидировать раны войны, помог наладить счастливую жизнь.

 

Да и осколяне всегда с гордостью говорят о том, что Великий Сталин был в нашем крае, в нашем городе. У дома на бывшей Воронежской улице, где пребывал И.В. Сталин в декабре 1919 года, часто можно увидеть местных краеведов, объясняющих экскурсантам историю мемориальной доски на этом здании. Экскурсанты, затаив дыхание, слушают рассказ о Великом Сталине, посетившем Старый Оскол в дни гражданской войны. Детвора города и района всегда посещает этот дом, где сейчас размещена детская библиотека с 6000 томов книг.

 

На помещаемом ниже фотоснимке запечатлена одна из экскурсий учащейся молодежи в момент слушания рассказа экскурсовода о пребывании И.В. Сталина в Старом Осколе.

 

 

Фото 92.


В одной из комнат Старооскольского музея хранится макет дома, в котором пребывал И.В. Сталин в декабре 1919 года. На стене висит огромный щит-монтаж “Боевые действия 1-й Конной на территории Курской области”.

За всем этим заботливо ухаживают активисты-краеведы. На фотоснимке запечатлен момент подготовки экскурсоводов к принятию очередной группы экскурсантов, желающих прослушать беседу об истории 1-й Конной Армии и ее организаторе — Великом Сталине. На макет дома, где пребывал И.В. Сталин, одет стеклянный футляр.

 

Фото 93.


Очень часто, прослушав рассказ об истории Первой Конной Армии и о ее боях на территории нашего края, посетители музея просят рассказать им о разгроме фашистской Германии и империалистической Японии по плану И.В. Сталина в годы Великой Отечественной войны Советского Союза. На помещаемом ниже фотоснимке показана группа посетителей музея, слушающих рассказ о победах Советской Армии над фашистской Германией и империалистической Японией.

 

Фото 94.


Со времени начала великого движения народов в борьбе за мир во всем мире, в Старооскольском краеведческом музее оформлен специальный раздел “СССР в борьбе за мир и демократию”. В этом разделе несколько монтажей, в том числе “Товарищ Сталин — Великий знаменосец мира”, “Трудящиеся Курской области в борьбе за мир” и другие. Перед монтажом водружен скульптурный бюст И.В. Сталина. Помещаем ниже фотоснимок, сделанный в момент завершения работы по оформлению раздела “СССР в борьбе за мир и демократию”.

 

Фото 95.


В многообразных формах трудящиеся Старооскольского края выражают свою любовь к Великому Сталину и стараются в памяти потомства увековечить чувство гордости, что Великий Сталин был в наших краях, воевал за наше счастье, ходил по старооскольской земле, жил в родном нашем городе.

 

Кондуктор Старооскольского железнодорожного узла товарищ Д.Ф. Емельянов написал картину “Дом на Пролетарской улице Старого Оскола”, где 5 декабря 1919 года останавливался тов. Сталин”, а рабочие дистанции пути изготовили для этой картины рамку, футляр и выгравировали на бронзовой табличке название картины.

 

Бывший рабочий Старооскольского механического завода, а теперь студент Харьковского Инженерно-строительного Института В.А. Федотов разработал проект высечь 18-метровую фигуру И.В. Сталина из меловой горы на границе города Старого Оскола и слободы Казацкой, посвятив эту работу памяти о дне пребывания И.В. Сталина в наших краях.

 

Студент Старооскольского геологоразведочного техникума М. Сокол посвятил пребыванию И.В. Сталина в Старом Осколе следующие стихи, отражающие чувства и мысли осколян:

 

“Я улицы этой булыжники торные,

Если бы мог только, к сердцу прижал:

Ею в Москву, через Курск из Касторной,

Создатель Буденовской Первой Конной —

Сталин — в крестьянских санях проезжал.

Сквозь годы труда, сквозь лета созидания

Улицей этой оскольцы идут,

И с теплотой особой двухэтажное здание —

На Пролетарской, — как жизнь берегут:

В нём сталинской поступи звуки живут”.

..............................................................................................................................

 

Старый Оскол и район в 1920-1941 гг. 

 

Если в 1918 году в Старом Осколе и Старооскольском уезде были подавлены многочисленные контрреволюционные мятежи и заговоры, то после двухмесячного пребывания деникинцев на территории Старооскольского уезда в 1919 году силы контрреволюции перестроились, начали выступать под лозунгом защиты интересов попранного крестьянства. В частности, в селе Теплом Колодезе оформилась подпольная эсеровская организация во главе с Ворониным, рослым, смуглым человеком, имевшим офицерский чин царской армии.

 

Успех агитации Воронина против продразверстки и “коммунистического засилья” обусловливался рядом ошибок уездного руководства, в которое проникло много выходцев из эсеровской партии, которые занимали большие посты, засоряли аппарат чуждыми элементами и даже насаждали в нем бывших земских начальников и помещиков. Например, в транспортном отделе Укомхоза сидел земский начальник Беляев. Этот огромина с чёрными усищами и лошадиными челюстями всячески издевался над крестьянами, выполнявшими гужевую повинность. Он был одним из провокаторов, толкнувших теплоколодезянскую середняцкую и даже бедняцкую массу на поддержку требований эсера Воронова и немедленной отмене продразвёрстки и удалении коммунистов из Советов.

 

Ранней весной 1920 года, когда еще на полях лежал снег и не испортился санный пусть, вспыхнуло большое восстание кулаков и дезертиров в селе Теплый Колодезь, в 23-х километрах западнее Старого Оскола. Руководил им эсер Воронов.

 

Началось с того, что зажиточная часть села обвинила местный совет в неправильном применении закона о продразвёрстке. Для выяснения дела прибыл член Старооскольского Уисполкома и продкомиссар Константин Федорович Кривошеев с небольшим отрядом вооруженных людей из Комдеза. Население встретило его враждебно и прогнало. Общее количество участников бунта достигло 3000 человек.

 

Старооскольский отряд по борьбе с дезертирами был в этом время в Лукьяновке, откуда и двинулся в Теплый Колодез. Завязалась перестрелка. При подавлении восстания боец отряда по борьбе с дезертирством Стрелков Андрей Ефимович ворвался вместе со своим командиром Леонтьевым в гущу восставших и потребовал, чтобы они сложили оружие. Восставшие начали стрелять. Раненый Стрелков с трудом пробился к саням гражданина Теплого Колодезя Василия Головина, который и доставил его, Стрелкова, в городской госпиталь. Восстание в Тёплом Колодезе окончательно подавил сводный полк балтийских матросов, следовавших на фронт против поляков. Матросам не пришлось применять оружие: Воронов бежал (он был впоследствии расстрелян в Курске), население нормализовало свои взаимоотношение с Советом. Так начинались годы мира и стройки.

 

И теперь, когда прошло много десятилетий со дня освобождения Старого Оскола от деникинцев и до неузнаваемости изменилось лицо нашего края, старооскольцы вспоминают совет партии “поэнергичнее строить новую жизнь, отвоеванную в боях с врагом”.

 

А строить пришлось заново, так как белогвардейцы вывели из строя все предприятия города и вывезли промышленное оборудование.

 

Усилиями старооскольцев в 1920 году из 8 промышленных предприятий, имевших до революции механические двигатели (кроме предприятий с одним или двумя водяными колесами, ветряными двигателями, конными приводами или топчанами) 3 предприятия были восстановлены и пущены в ход. На городские предприятия в 1920 году возвратились первые 129 рабочих и 38 служащих из числа разбежавшихся было перед тем по деревням в поисках хлеба и заработка посредством массовой выделки зажигалок из ружейных гильз. (См. сводную таблицу “Всероссийской переписи промышленных заведений 1920 года”, стр. 6, 18, Труды Курского губернского статистического бюро за 1920 г.).

 

В годы Советских пятилеток Старый Оскол превратился в крупный железнодорожный узел, расположенный на двухколейной магистрали Москва — Донбасс. В строительстве этой железной дороги принимало участие все население края. В 1934 году магистраль вступила в эксплуатацию. Были созданы или заново переоборудованы вагонное и паровозное депо, электростанция и другие службы. Создан большой рабочий поселок со своим клубом и стационарной киноустановкой.

 

К 1930 году полностью была ликвидирована в Старом Осколе частная промышленность, в 1938 году здесь насчитывалось (без транспорта) 35 промышленных предприятий с 2236 рабочими. В 1940 году в городе имелось 9 предприятий Союзного и Республиканского значения, 9 предприятий областного подчинения, 3 предприятия районного подчинения и 16 предприятий, принадлежащих промыслово-кооперативным артелям. Общее количество рабочих превышало 3 тысячи человек. Нелишне будет привести здесь некоторые сравнительные данные, чтобы яснее представить себе сущность достигнутых старооскольской промышленностью успехов.

 

За период с 1902 по 1914 год, по причине расширения старых предприятий и постройки новых (сушильный завод, кирпичный завод, механические мастерские, мельзавод и др.), в Старом Осколе в пять раз возросло количество рабочих и в 11 раз увеличилась валовая продукция промышленности. Но, по подсчетам Старооскольской Районной плановой комиссии и ЦУНХУ, в январе 1940 года валовая продукция лишь 25 промышленных предприятий города Старого Оскола превосходила валовую продукцию городской промышленности за 1913 год в 19 раз (были взяты сопоставимые цены, по которым продукция 25 государственных и кооперативных предприятий Старого Оскола оценивалась в январе 1940 года в 37.642.000 рублей).

 

Но дело даже не в этом колоссальном различии объемов продукции 1913 и 1940 годов, а в том, что средний старооскольский рабочий уже в 1940 году поднял производительность своего труда в 8,9 раз по сравнению с производительностью труда дореволюционного русского рабочего.

 

В этом яркий показатель превосходства нашего Советского социалистического строя перед капиталистическим, перед строем дореволюционной России. Ведь В.И. Ленин писал, что “Производительность труда,— это, в последнем счете, самое важное, самое главное для победы нового общественного строя” (В.И. Ленин, соч., т. XXIV, стр. 242). В тесной связи с ростом социалистической промышленности росла и культура. В 1940 году в Старом Осколе насчитывалось 19 различных учебных заведений и курсов с общим количеством 6971 учащихся (см. диаграмму № 1). Среди учебных заведений был Учительский Институт, организованный на базе педагогического училища. В Институте обучалось 156 студентов. В то время ещё только начинал свою историю.

 

Геологоразведочный техникум, переведенный из Москвы в Старый Оскол в 1935 году, к 1940 году насчитывал 465 студентов. В медшколе училось 245 человек. В городской начальной школе обучалось 415 детей, в одной городской семилетке было 495 учащихся, в 3 средних школах города было 2877 учащихся, в двух школах взрослых насчитывалось в городе 458 учащихся. Различных курсов и специальных школ (школа механизации сельского хозяйства, ФЗО и др.) насчитывалось 9 с общим количеством учащихся в 1860 человек.

 

В городе действовали зимний и летний драматические театры с общей вместимостью около 1400 зрителей. Было 2 кинотеатра. Имелись стадион, водная станция, городской сад, пионерский парк.

 

Районная газета “Путь Октября” выходила тиражом в 4-5 тысяч экземпляров. Издавалось более сотни стенных газет на предприятиях и в учреждениях города. Стенные газеты издавались уличными комитетами. Прекрасно оформленные газеты уличных комитетов города можно было прочесть в специальных витринах на перекрестках городских улиц.

 

Высокого уровня достигло в городе здравоохранение к 1940 году. Кроме городской больницы (она была построена земством, но коренным образом реконструирована в годы Сталинских пятилеток), создана детская поликлиника, детская и женская консультации, несколько детских садов общегородского пользования, один детский спец. дом, санитарно-эпидемическая станция, мясная и молочная контрольная станция, туберкулёзный диспансер, вендиспансер и другие медицинские лечебные и профилактические учреждения. 30 врачей работали в них на благо народного здравоохранения.

 

Широкая улица с серой булыжной мостовой замыкалась широкой зеленью Пионерского парка. Над молодыми деревцами возвышалась бурая кровелька старинного деревянного здания с двумя башнями — широкой справа и узенькой слева. Здание было отдано Горсоветом в распоряжение детворы. Издали слышался звонкий ребячий смех: дети забавлялись в парке, ворота которого были широко распахнуты.

 

Справа от входа — памятник Ленину на сверкавшем чёрном мраморном постаменте. Он центральной аллеи, ведшей к бассейну, стрелами разлетались боковые аллеи. За штакетами дремали в полуденной жаре густо-зеленые кусты египетской пихты, низко опустив седовато-розовые метёлки цветов. Вдали, за ивой и рябинами, сверкали золотые шары колокольчиков, пестрели астры, обрамляя цементный бассейн фонтана. На толстых краях голубой цементной чаши бассейна сидели каменные лягушки, изрыгая ртами тонкие свистящие водяные струи. В центре чаши возвышался каменный айсберг, на котором, испуганно подняв голову, возлегал чернокожий тюлень. Он тоже работал: из его каменного рта била ввысь струя воды. С шелестом дробилась она о воздух, и серебристая водная пыль, играя всеми цветами радуги, кропила прифонтанные цветы и подстриженную густую траву газона.

 

А неподалеку, смеясь и взвизгивая от удовольствия, на подвешенных к высоким перекладинам лодочках, самолетах, конях, крокодилах, сердитых волках и глуповатых ослах, на зебрах и пони катались старооскольские ребятишки, внучата Октябрьской Революции.

 

Над городской улицей проплывали облака дыма, валившего из широкой головастой трубы хлебозавода на Октябрьской улице. Вошел тогда в строй цех, оборудованный новейшими отопительными приспособлениями. В широких печах гудело пламя от горевшей нефти, разбрызгиваемой мощными форсунками.

 

Большие достижения имелись к 1940 году и в сельском хозяйстве края, ставшем колхозно-совхозным социалистическим сельским хозяйством. Об этих достижениях можно судить хотя бы по механизации сельского хозяйства края. На место дореволюционной деревянной сохи и крестьянского цепа Советская власть поставила здесь трактора с многокорпусными плугами, комбайны, сложные молотилки. Судить о механизации сельского хозяйства края в 1940 году можно по диаграмме № 12 “Рост механизации сельского хозяйства Старооскольского района с 1925 по 1952 г.”.

 

Диаграмма № 12.


В одном из дневников экскурсантов городских школ по колхозам района в 1940 году писалось: “В древнейшем поселении района, в хуторе Монаково, нас встретили очень приветливо колхозники сельскохозяйственной артели “Привет коммунарам”. Старожилы рассказали, что хутор Монаково был основан на рубеже XV-XVI веков беглым крестьянином Григорием Монаковым, спасавшимся в Оскольских лесах от подмосковных помещиков.

 

Трудную жизнь прожили монаковцы, пока Октябрьская революция дала им землю и свободу. Соки крестьян сосал фатежский помещик Батизатула, владевший 600 десятин у околицы Монаково; сосал крестьянскую кровь и казаческий кулак-субарендатор Евтеев, перехвативший потом у Батизатулы его землю в аренду.

 

В борьбе за Советскую власть и за землю, монаковцы не жалели своих жизней. Пятнадцать монаковских крестьян погибли в борьбе с белыми в годы гражданской войны. Среди погибших на фронте борьбы с Колчаком был первый председатель Монаковского Ревкома коммунист Максим Стефанович Монаков.

 

Из забитой единоличной деревни Монаково превратилось за годы Советской власти в сплошной колхоз. В 1940 году в колхозе “Привет коммунарам” насчитывалось сто сорок два колхозных двора. Особым государственным актом за колхозом было закреплено навечно 1180 гектаров той самой земли, за которую монаковцы дрались с эксплуататорами-помещиками несколько веков. И вся Великая страна к 1940 году читала о счастливой колхозной жизни монаковский крестьян, которые превратили деревню в сплошной сад, вырастили в своем садовом питомнике двести тысяч деревцев и получили за это право участвовать на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке.

 

На колхозной свиноферме имелось 120 голов породистых свиней, а на овцеферме — более 300 овец. Колхоз приобрел себе к 1940 году 85 лошадей, грузовую автомашину, выстроил клуб и школу, построил мощную мельницу с нефтяным двигателем. В мельничной пристройке, как в музее, стояла “универсальная” старинная мельница — деревянная ступа с деревянным же головастым пестиком. Возможно, подобные ступы появились на Руси во времена хана Батыя, когда понятие “мельница” исчезло на время из обихода людей. И вот на такой “мельнице”-ступе монаковцы должны были до самого великого Октября делать муку из проса из-за недостатка средств воспользоваться настоящей мельницей.

 

К 1940-му году всё это ушло в давность. Над селом звонко, точно пулемёт, стучал нефтяной двигатель мельницы, выбрасывая звуки из тонкой жестяной трубы вместе с прыгающими кудряшками чёрного дыма.

 

Монаковский колхоз стал большевистским, а колхозники — зажиточными. На средства колхоза воспитывались 4 бывших беспризорника. Из денежных и продуктовых фондов колхоза систематически выдавалось пособие шести престарелым людям и инвалидам труда. На полном колхозном иждивении жила престарелая мать монаковского героя, погибшего в боях с Колчаком товарища Максима Стефановича Монакова...

 

В селе Озерках мы слушали рассказ деда Ивана Яковлевича Незнамова о старой и новой жизни. “Какие там законы при царе! — усмехнулся старик в пушистые усы.— Скажет урядник и крышка. В 1912 году осмелился я против Русанова Макара Андреевича сказать, которого нам в старосты навязывали, так меня кулачок Дюкарев всенародно палкой отколотил. Вот какая у них против нашего брата была пропаганда. Никакого сходства нету между старым и советским. В старое время меня, бедняка, за человека не считали, а в 1918 году я был председателем Комбеда, революцией в деревне заведовал, кулаков прищемлял. А теперь мы их совсем ликвидировали. Я помолодел, в депутаты Совета избран. Советская власть всю природу оживила, прямо чудеса проявляет. Уже не говоря о том, что в нашем крае учёные обнаружили миллиарды тон железа и начали шахты КМА строить, а вот даже рис в наших местах выращивается. Говорят, природа ему запретила в нашем крае произрастать, а Советская власть дала ему полное разрешение. Зайдите в Соковской колхоз “Новый мир”, там своими глазами на рис поглядите”.

 

В колхоз “Новый мир” экскурсанты прибыли рано утром. Село утопало в зелени садов. При Советской власти здесь насадили около 40 гектаров сада.

 

Роса на темно-зеленых листьях искрилась, сверкая под косыми лучами только что взошедшего солнца. Ветерок шевелил листву, и капельки росы казались самоцветами с их сказочной игрой и переливами то меркнувших, то снова вспыхивавших радужных огней.

 

У сада, на широком колхозном дворе, собрались колхозники, кого-то ожидая. Вот среди зелени сада мелькнула белая фуражка. “Бригадир идет!” — воскликнул кто-то. И было в этом восклицании столько теплоты и душевного уважения, что наши сердца запрыгали от волнения. Так вот и мы в школе часто встречаем любимого учителя...

 

Через час, когда бригадир освободился, он повел нас по колхозу. Звали его Митрофаном Васильевичем Мартыновым. Он коммунист и депутат Райсовета. Он рассказал, что соковские крестьяне до революции почти не имели земли. Вокруг села были поля помещика Шатилова, купца Игнатова и других эксплуататоров. А Советская власть передала колхозу “Новый мир” 827 гектаров земли на вечное пользование. Колхоз стал богатым хозяйством. На колхозном дворе свой ветродвигатель с гидронасосом. Он снабжает водой весь колхоз и его фермы — птичник на 550 голов, свинарник — на 200 свиней, хлевы с полутора сотнями коров и двумя сотнями овец, конюшню со 120 лошадьми и волов. Обзавелся колхоз своей пасекой, автомашиной, большой кузницей, амбарами с цементированными полами.

 

Потом мы пошли на плотину. Над цветущей рожью, которая океаном плескалась по обе стороны тропинки, висел и дрожал желтоватый туман цветочной пыли. На усатых буро-зеленых колосьях шевелились от ветерка сдвоенные желтые шнурочки ржаных цветов. Вот и плотина с маленьким аккуратным шлюзом. Над водой обширной запруды чуть шевелилась буйная осокоподобная заросль с пушистыми метёлочками в золотистой пыльце.


 

“Это рис,— с гордостью сказал Митрофан Васильевич.— Благородное растение. Росло оно в Китае, в южной теплоте нуждалось. В наших краях только слухи о рисе ходили, а о его посевах мы думать боялись. Он был для нас чем-то вроде сказки. Но Советская власть акклиматизировала рис... Растет, красавец, и на наших полях... Вот силушка народная, коллективная что сделать может. Одному человеку в наших краях рис не под силу...”

 

Вдруг бригадир умолк, приложил ладонь к бровям, устремил взор в даль. Мы тоже стали смотреть в ту сторону. Там, за лугом, белели крутые лобастые откосы косогоров и бугров, по гребню которых раскинулся старинный русский город Старый Оскол. Озаренные лучами солнца, ярко блестели крыши домов, сверкали стекла окон. В голубое небо всплывали черные кудри заводского дыма. “Завидую городу,— задумчиво сказал бригадир.— А почему завидую, скажу сегодня вечером. Приходите, как смеркнется, на это самое место”.

 

Вечером мы встретились здесь с бригадиром. Он был не один, а с женой, Антониной Стефановной. В городе сияли электрические огни. Золотисто-розовое зарево колыхалось над древними буграми. Доносились гудки паровозов, чуть слышно звучала музыка в городском саду.

 

“Все дело в электричестве! — сказал Митрофан Васильевич.— До тех пор не успокоюсь, пока накопим средства и построим в Соковом электростанцию, зажжем огни поярче городских...”

 

Мы слушали мечту коммуниста и сами мечтали о тех днях, когда лампочка Ильича засияет во всех деревенских избах, уничтожая разницу между городом и деревней”.

 

(Из дневника экскурсанта, участника экскурсии городских школ по району, по колхозам в 1940 году).

При Советской власти зародилось и развивалось радио в нашем крае. Как известно, Владимир Ильич Ленин писал 5 февраля 1920 года Бонч-Бруевичу, что “Газета без бумаги и без расстояния, которую Вы создаете, будет великим делом”. Речь шла о передаче газеты и последних известий по радио.

 

В городе Старом Осколе первый радиоузел был установлен “Обществом друзей радио” в 1926 году. Мощность узла равнялась всего... 3 ваттам. Аппаратуры была самодельная, но обслуживал узел 150 радиоточек при штате из одного человека, который выполнял все обязанности (дежурил на узле, обслуживал радиосеть, консультировал любителей и т.д.).

 

В 1928 году мощность радиоузла была доведена до 5 ватт, а количество радиоточек возросло до 200. В 1933 году “Общество друзей радио” было распущено, а все радиоузлы перешли в ведение Народного комиссариата связи. Переоборудованный во второй половине 1933 года, снабженный фабричной аппаратурой, Старооскольский радиоузел стал иметь мощность в 6 ватт и обслуживал 300 абонентных радиоточек. На радиоузле в это время работали уже 5 человек.

 

Новый усилитель мощностью в 8 ватт был установлен в 1934 году, а в следующем году, в связи с запросами населения, он был заменен усилителем мощностью в 30 ватт. Однако обслужить нужды населения при таком усилителе было невозможно, почему и в 1936 году радиоузел приобрел усилитель новейшей марки мощностью в 200 ватт.

 

При штате радиоузла в 7 человек обслуживалось 1123 радиоточки. 25 ноября 1936 года на улицах города, у репродукторов, и в квартирах домов, в Учреждениях, десятки тысяч людей слушали по радио доклад И.В. Сталина “О проекте Конституции Союза ССР” на Чрезвычайном VIII Всесоюзном съезде Советов. Взволнованные, торжественные осколяне, как и вся страна, повторили вслед за И.В. Сталиным слова: “Приятно и радостно знать, за что бились наши люди и как они добились всемирно-исторической победы. Приятно и радостно знать, что кровь, обильно пролитая нашими людьми, не прошла даром, что она дала свои результаты” (И. Сталин, Вопросы ленинизма, изд. XI, стр. 534).

 

Перед Великой Отечественной войной Советского Союза, в 1941 году, радиоузел был коренным образом реконструирован: мощность его достигла 1500 ватт, обслуживал он 3000 радиоточек.

 

Немецкие оккупанты уничтожили в 1942 году всю радиотрансляционную сеть в Старом Осколе и районе. Но уже в феврале 1943 года, едва только Советская Армия изгнала фашистов, возвратился в город из эвакуации радиоузел с аппаратурой мощностью всего в 30 ватт и возможностью обслуживать 700 радиоточек.

 

В 1949 году радиоузел был заново переоборудован и оснащён прекрасной аппаратурой выпуска 1948 года. Мощность его равнялась 5000 ватт. К концу 1950 года радиоузел обслуживал 2800 радиоточек.

 

Кроме города, в 1950 году имелись радиоузлы в поселке имени Губкина — с мощностью в 5000 ватт, в совхозе “Казацкая степь” — мощностью в 50 ватт, в деревне Бор-Малявинке — мощностью в 100 ватт. В 1952 году стоваттные радиоузлы были приобретены колхозами “Победитель” и имени Будённого, имени Сталина, “Светлый луч” и др. Имеются стоваттные радиоузлы в Казачке, в Котово.

 

Всего за годы послевоенной пятилетки в Старооскольском районе было создано и пущено в эксплуатацию 7 радиоузлов мощностью в 12400 ватт. Такая мощностью радиоузлов позволяет легко обслужить 35.000 радиоточек. Созрели все условия для полной радиофикации нашего края в 1952/53 годах. Приступили к радиофикации учебные заведения, в частности городская средняя школа. Это позволит улучшить коммунистическое воспитание, поднять политическую активность учащихся и полнее разрешить поставленные XIX партийным съездом вопросы политехнического обучения.

Окончание главы 10

 

 

Евгений Белых для Кавикома 

 

 

 

 

 
+1
1
-1
 
Просмотров 6708 Комментариев 0
Комментариев пока нет

Комментировать публикацию

Гости не могут оставлять комментарии