Семейная жизнь...Счастливая? Несчастная? А если муж - пьет?
Когда будет день.
Сейчас.
Наступила очередная нервная, длинная ночь. На часах было без четверти час. Телефонный звонок. Свекровь.
- Он дома?
- Нет.
- А где он?
- Не знаю.
- И ты даже его не искала?
- Где я должна его искать? Злачных мест в городе много. И у меня дома маленький ребенок.
- Ты не можешь так поступать! Ты должна…
Я положила трубку. Я должна…Я обязана…
Ей все время казалось, что я не люблю ее сына. Вернее не люблю так сильно, как должна была бы. Я не оправдала ее надежд. Ее сыну, конечно, подходила особа королевской крови, а не я. Правда, не знаю, на сколько хватило бы эту особу. Наверно, папу-короля хватил удар, если бы дочка бегала с малышом по ночам, ища приюта у подруг и знакомых. Сгорая от стыда перед ребенком и друзьями. К свекрови в эти ночи я не шла. Меня бы просто не поняли. Как я могу бросить ее сына в тот момент, когда ему плохо! Как я могу уйти, вдруг он умирает! Думать о том, что быть рядом с человеком, который находится в состоянии «белой горячки», просто опасно, было выше ее.
В замочной скважине заскрежетал ключ. Раз, второй, третий…Опять…Я открыла дверь. Любимый муж стоял, держась за косяк. В этот раз он хотя бы добрался самостоятельно. Это давало надежду на то, что ночь обойдется без концертов. Он свалился прямо в коридоре и заснул, храпя и распространяя отвратительное зловоние. Я закрыла в комнату дверь, свернулась клубочком на детском диванчике и обняла дочку. Сон не шел, и в очередной раз я приготовилась ждать, когда же пройдет эта бесконечная ночь…
В общем-то, все это началось вскоре после свадьбы. Родные мужа не стали мне сообщать, что он алкоголик. Хотели, наверно, чтобы был сюрприз. Что ж, он удался на славу. Я узнала много интересных вещей. Он пил запоями: сначала в ход шли дорогие вина и отличная водка, а потом все, что горит. Холеный мужчина превращался в животное. Бешеное, неуправляемое, безжалостное. Из дома уносилось все, что можно было продать или обменять на водку. Потом этот кошмар прекращался и наступало затишье. Оно могло длиться месяц, два, полгода. Как правило, на большее супруга не хватало. В это время он был заботливым, нежным, любящим. Потом все начиналось сначала.
Мечты
В этот период любви и нежности и появилась наша дочь. Она была похожа на него: смуглое лицо, зеленые глаза, маленький, плотно сжатый рот. Я надеялась, что ее рождение изменит нашу жизнь. Он увидит ее и поймет, что на этой Земле появилось его продолжение и это понимание преобразит все вокруг.
А ведь еще есть я, которая его так сильно любит. Неужели можно все перечеркнуть? Неужели ничего нельзя исправить? Нет! Я буду бороться, и моя любовь все преодолеет. Он перестанет пить и все в нашей жизни наладится. Просто не может не наладиться!
Именно в это время муж согласился пойти на кодирование. Я ликовала. Вот оно, начало нового пути! Я сделала то, о чем мечтала, что было не под силу его матери.
Я терпела его недовольство, раздражительность, ревность. Главным было то, что он не пил. А все остальное можно было вынести, преодолеть.
Это было время нашей спокойной жизни, год моей радости, планов на будущее и надежд. Затишье перед бурей.
Реальность
Новый год муж начал с бокала шампанского. Эта капля решила все, он снова сорвался. Но теперь было гораздо страшнее, потому что все это видела не только я.
Не спешите судить меня те, кто не жил с алкоголиком! Разве вам всегда легко принимать решение? Неужели вы можете менять кардинально свою жизнь, не задумываясь, не жалея о хорошем, что было когда-то? В каждой из нас остается капля надежды на то, что все будет так, как должно быть.
А еще мне было безумно стыдно за то, что я так живу. Стыдно, что мой муж алкоголик. Мне казалось, что в этом виновата только я: не смогла создать условия для семейной жизни, не сумела стать хорошей женой, что-то упустила, проглядела. Я терзала себя своими мыслями, не думая о том, что он был алкоголиком до меня, что было уже поздно что-то менять и исправлять, когда мы поженились. Нужно было бежать, а я топталась на месте, занимаясь самоедством.
Однажды, будучи не очень сильно пьяным, муж решил меня ударить. Уже занес руку, ожидая, что съежусь, пригнусь, попрошу пощады. Но к этому времени я уже была готова к борьбе. Не только за себя, но и за ребенка, который смотрел на все это широко распахнутыми глазами.
- Только попробуй ударить!
- Что, сдачу дашь?
- Нет, сейчас не дам. Я дождусь, когда ты уснешь, и зарублю тебя. Или задушу. Мне все равно. Я не шучу.
Видимо, все сказанное было еще и написано на моем лице. Муж побледнел, опустил руку и больше не делал попыток меня ударить.
Из дома стали пропадать вещи. Сначала исчезло мое золотое колечко, потом серебряный перстенек, сережки. Все это лежало в вазочке, никогда не убиралось и не пряталось. Дочка любила примерять эти не особо ценные побрякушки. Потом пропало обручальное кольцо.
Запой продолжался, требовались деньги, муж будто осатанел. Ночи были длинные, нервные. У меня стояла собранной тревожная сумка. В ней лежала пара белья и детские вещи. Уже не раз приходилось уходить из дома в ночь.
Решение.
Он не приходил домой уже несколько дней. Я была в отпуске. Дома было тихо, спокойно. Дочка сидела за столом и рисовала. Я подошла и стала смотреть. Ее рисунок меня просто поразил. Небо, солнце, земля, трава, дети были серого цвета. В рисунке не было жизни. Там были только серые тона. Для меня это был шок.
Все говорили мне, что ребенок еще мал, и она не понимает, что происходит в нашей жизни. Это было не так. Своим детским умишком она осознавала, что семья не должна быть такой. Она боялась того, что видела, жалела меня, переживала и страдала. На своем, детском уровне. А я пыталась спасти то, чего не было. Думала, что ребенку нужен отец. Нужен ли ей такой отец? Простит ли она меня, когда вырастет за то, что я не спасла ее душу?
Слезы текли по щекам, а я их даже не замечала. Мельком увидела себя в зеркале: опущенные плечи, сгорбленная спина, небрежно заколотые волосы, в которых пробивается седина, потухший взгляд. А мне только двадцать пять…Невольно подняла глаза выше, и сердце заколотилось. Там висела моя фотография шестилетней давности. Белозубая улыбка, озорные глаза, разлохмаченные ветром волосы. Все это было шесть лет назад. Всего шесть лет! Целая жизнь – шесть лет.
Что я видела за это время? Что я пережила за это время? А что ждет впереди меня и дочку? Ожидание конца? Жизнь на пороховой бочке? На что я трачу свою жизнь и жизнь своего ребенка?
Решение созрело мгновенно. Быстро, немедленно уходить. Пока еще не поздно. Пока еще есть время исправить хоть что-нибудь. Спасти дочку и спастись самой.
Вещей у нас было совсем немного. У меня было чувство, что дочка все поняла. Она собирала свои немудреные игрушки спокойно, деловито, быстро. Мы вышли из квартиры, захлопнули дверь. Будто разделили свою жизнь на старую – которая осталась там, за дверью и новую, которая ждала нас здесь.
Мы поехали туда, где нам всегда рады: к родителям. Вошли, поставили сумки и почувствовали себя дома. Здесь была тишина, покой, уют, пахло пирожками и плюшками.
Первое время муж звонил, угрожал, требовал. Я подала на развод. На суде он ломал комедию, говорил о своей любви к нам, просил отдать ему ребенка. Но это все было уже неважно.
У нас была другая жизнь. В ней не было бессонных ночей, пьяных воплей, слез и страха. Мы ходили в гости, ездили отдыхать, наслаждались покоем и тишиной.
Однажды дочка принесла мне рисунок: голубое небо, розовый восход, нераскрывшиеся цветы…
- Как красиво. А почему цветы закрытые? Они спят?
- Да. Утро и они еще спят. А вот на этом рисунке они проснутся, когда будет день. Видишь, мама, какое здесь яркое солнышко?
С рисунка на меня смотрело ярко-желтое улыбающееся солнышко. Оно сияло на голубом небе, а внизу была нарисована ярко-зеленая трава.
Будет день! Все еще будет!