Усадив Жульку себе на спину, взяв в руки вилы в руку, Аркадий направился по снежной целине в сторону Верхней Лозовой, где одиноко жила его знакомая Полина.
Под ногами хрустел слежавшийся верхний слой снега, который называют в народе наст. Толщина этого слоя была от полутора, до двух сантиметров.
У Аркадия мелькнула мысль, что по такой «дороге» он с Жулькй становится легкой добычей для волков.
Оглянувшись, он с облегчением вздохнул. Погони не было. Вероятно, волки заняты более легкой добычей, которой является обессиленный конь.
Когда к нему «прибился» этот бедолага? Пожалуй, уже больше месяца. Тут у Аркадия мелькнула мысль, что такого коня он видел в семье цыган, поселившихся, с согласия главы администрации, в одном из заброшенных домов в поселке, который находится с другой стороны автодороги.
В поселке тоже никто не живет, поэтому около десятка домов еще пригодны для жилья, если их маленько подремонтировать. Да и не маленько вовсе.
Там, дай Бог, нужно хорошо было все лето хорошенько вкалывать.
А эта цыганская семья, видимо, авторитетная, потому, что помогать в ремонте домишки приходили пара десятков молодых мужиков.
Дружный народ – цыгане. Наших бы без «магарыча» хрен наймешь.
Да и с «магарычом» тоже сильно накладно. Больше пропьют, чем сделают.
Аркадий один раз летом ходил в гости к этой семье. Познакомился, чай, соседи.
Крепковатого на вид, главу семейства звали Илья, а его жену Мария. Двоих детишек, скорее всего, внучат, он имена не запомнил, да они его и мало интересовали.
Вот тогда-то он и обратил внимание на стоящую во дворе кибитку и пасущегося без привязи коня. Спросил у Ильи, не опасается ли он, что конь без привязи может сбежать? Потом ищи-свищи, веди в округе 20-25 км ни одной живой души.
На что он ответил, что это цыганский конь, и он хозяина никогда не оставит. Всегда рядом будет находиться, пока хозяева живы.
Интересно живут цыгане. Кроме кибитки, ничего нет. Зато женщин своих они побрякушками обвешивают, как новогоднюю елку.
Стоит посмотреть на Марию,
то на ней одного золота, пожалуй, больше, чем стоит хорошая машина, да и Илья тоже не обижен. Что перстни, что цепочка, хотя цепочкой ее назвать грешно. Это целая цепища.
Аркадий вспомнил, как один из молодых цыган, помогавших ремонтировать дом, назвал Илью бароном. Может и так, просто Аркадий плохо разбирался в цыганской иерархии.
Раз барон, значит, нужно ждать, что все многочисленное цыганское семейство скоро переберется сюда.
Надолго ли? Вот вопрос.
…Вдруг Аркадия осенила мысль. Он вспомнил слова Ильи, что цыганский конь хозяев не бросит, если они живы.
Если живы!!! Но конь-то уже больше месяца как «прибился» к остаткам сена на откормочном дворе, который раньше был неподалеку от хаты Аркадия.
А что же случилось с семьей цыганского барона? Что с Ильей? Что с Марией? Что с внучатами?
Не могли же они бросить коня «на произвол судьбы» и неожиданно куда-то уехать.
…Аркадий уже устал идти по этому снегу, покрытому настом, да и Жулька ногу успела поранить. Вон, на снегу след остается от задней левой лапы. Пора бы отдохнуть и лапу Жулькину осмотреть.
От этой мысли его отвлекло мычание Полининой коровенки. Хорошо, что Полина выменяла полудохлого теленочка за бутылку водки, а потом выходила, выпоила из соски эту, обреченную на убой, животину.
Интересно, а почему в окне Полины горит свет? На улице-то уже светло.
Продолжение следует.
Алпей
Специально для Кавиком
Наверх