KaviCom.ru интернет-портал Старого Оскола

 Утром дед Тихаша (в миру Петр первый) в холодном поту. Ему приснилось, что  «закрома Родины» пусты. От этого сна он вскочил, как мог и поковылял на дрожащих ногах в сенцы, где хранились две фляги из-под бражки. Они были точно, пустые.

Дед почесал свою лысину под всесезонной панамкой с надписью «Артек», пытаясь вспомнить, а куда же делась вся жидкость из фляг? Тужиться-то он тужился, только из головы ничего не вылазило.

Машинально посмотрел на стену, где висели часы. Ходики стояли!  

 

 Но зато дважды в сутки показывали точное время уже который год, а именно 10:13. По этом ходикам даже можно было сверять даже Куранты.

 

Тихаше было не до них. Головенка кружилась, хоть и была пустой. Дед решительно вялой рукой снял артековскую панамку. Голова продолжала кружиться. Он, после некоторого раздумья понял, что не панамка кружит его головой и резко повернувшись, рухнул.

Немного полежав на полу, он понял две вещи.

 

Первая, что пол в сенцах значительно холоднее, чем в хате, и, что панамка, все-таки имеет отношение к его падению.

 

Еще немного полежав, дед понял, что возле пустых «закромов Родины» можно пролежать до полного вытрезвления, но они так и не наполнятся.

 

За время вынужденного  отдыха, к Тихаше стала возвращаться память. Правда, отдельными эпизодами. Один из них - сосед Гена. Как же он мог забыть о нем? Ведь столько пройдено и столько выпито, а память, видишь, подвела.

Поднатужившись, дед принял вертикальное положение. Панамка снова закружила голову, однако с мысли не сбила. У Тихаши была цель, хоть и на четвереньках, но добраться до Генкиного дома.

 

Можно было бы позвать свою жену, но она исчезла в неизвестном направлении, даже записки (которую и не искал) не оставила.

А что касается Генкиного дома, так его найти проще простого. Все время прямо, вдоль плетня. Правда, плетень этот напоминал дедову память, с провалами. Провалы у плетня были не больше 20 метров, зато их было много, это позволяло думать, что  забора, как такового, вообще нет. Только две калитки. Одна на выход из дедовского двора, другая на вход во двор неразлучного соседа. Что ни говори, а одностаканник – звучит гордо!

…На стук в дверь, ее открыла жена Гены, Митрофановна, радостно всплеснув руками, произнесла: «О! ще однэ пресмыкающееся одыбалось." А мий щэ в отруби!»

Вдохновленный таким радушным приемом, дед поспешил на подвиги ратные, реанимировать соседа Гену. Он надеялся, что молодая память  позволит закрыть вчерашний провал в памяти. И  у Гены в «закромах Родины» наберется пару кружек браги.

Надежда высохла еще до пробуждения соседа, когда дед увидел в коридоре пустые фляги. Бражка отсутствовала, а головокружение только набирало обороты.

В это время сосед выскочил, как угорелый, в одном исподнем по малой нужде, которую справил за углом дома, да еще и босой. Вот что значит молодой организм (Гене шел всего 64-й год, кажись), да еще и с мочевым стимулом.

По возвращении, соседи, удивленно посмотрев друг на друга, пожали друг другу, трясущиеся руки, и прямо здесь начали обсуждать свои планы, и намеренья. Ничего путевого в головы не приходило.

 

Вспомнили про Мыколу, с того края села, но до него, в их состоянии, путь был слишком долгим. Нужно что-то более близкое.

 

И тут на память пришла Нинка вечная комсомолка  До нее-то всего ничего. Просто в другом конце села.

…Сборы были не долги.  Тихаша был в повседневной парадной одежде, ну а Генка натянул на исподнее с желтыми разводами, брезентовые штаны, как у сварщиков. Все. Экспедиционный отряд, состоящий из двух человек, был в сборе.

В пути, по дороге к Нинкиному дому, состоялось совещание в верхах. Обсуждался животрепещущий вопрос, какой найти предлог для визита дружбы и доброй воли?

 

Предлог нашелся очень быстро. День рождения юной комсомолки Нинки, которой уже перевалило за 60. Правда, никто из участников нашествия не знал точную дату.

---На стук в дверь, комсомолка Нинка тоже отреагировала радушно: «Чо приперлись, алкаши несчастные?»

Пришельцы затараторили, перебивая друг друга. Наконец хозяйка поняла цель визита и вынуждена была пригласить их в дом.

За столом, как выяснилось, у пришельцев ни чего из подарков не было, даже лопухов, растущих вдоль дороги. Зато поздравления и пожелания лились, как при стойкой диарее…

После третей кружки браги начали выяснять, с каким же юбилеем гости пришли поздравлять юную комсомолку. Считали даже на пальцах. У всех получались разные даты.

 

Споры после пятой кружки браги прервала хозяйка, которая за давностью лет и сама уже не помнила этой даты. Она тоном прокурора произнесла: «Мужики! А вы помните, что осенью есть такой праздник, как День рождения комсомола?»

 

Те дружно закивали в знак согласия, хотя ни один, ни другой из пришельцев назвать эту дату не решился.

Наконец дед Тихаша с умным видом произнес: «А як же. До си в памьяти, ак ходылы  з алыми  галстукамы, пид цвит Первомая, ото ж и е твий Дэнь нарожденья.

За это и допили остатки браги.

Пришельцы сделали для себя молча вывод: сколько ни пей, а комсомолка Нинка краше не становится. Морда у нее как была похожа на печеное яблоко, так и осталась. Даже морщинки не исчезли. Морщинки, это комплимент, потому что такие борозды даже с перепоя морщинками трудно назвать.

Убедившись, что «закрома» и у комсомолки опустели, пришельцы засобирались домой.

Стремительно покинув гостеприимный дом, пришельцы выползли из него. Огляделись.

Было солнечно, только в какую сторону нужно было двигаться, оба были в недоумении.

 

Тогда Тихаша, на правах старшего, принял решение, что нужно ползти в направлении солнца.

И они поползли в самую чащу, состоящую из редких березок, на столько редких, что их трудно назвать даже лесополосой.

Ползли все время в направлении солнца, правда с частыми передышками и полным отрубом.

К закату, немного отоспавшись, пришельцы решили осмотреться на местности. Оказалось, что они заползли на огород комсомолки Нинки, только с тыльной стороны.

После этого кругосветного путешествия Генка произнес в адрес деда Тихаши: «Ну… ты… Марко Поло… Ты же хлеще Сусанина. Того, хоть поляки убили, а что теперь с тобою делать, решай сам.»

Алпей

Для КавиКом