KaviCom.ru интернет-портал Старого Оскола

Вы задумывались, что будет, когда полезные ископаемые Земли будут исчерпаны? Совсем! Напрочь! Определенно, мир изменится полностью. Пока же он полностью подчинен принципу потребления. Кто-то прикладывает все силы, чтобы в промышленных масштабах извлечь, переработать и продать природные сбережения, все остальные ежедневно, ежечасно, ежеминутно потребляют всевозможные продукты переработки этих накоплений… В эволюционном масштабе все это закончится совсем скоро – лет через 200-300. Нашим потомкам, трехголовым старооскольцам, в наследство останется огромная яма и, возможно, небольшой музейчик где-то на ее бескрайних окраинах…

Вообще, палеонтология – верная спутница промышленных разработок полезных ископаемых. Ну, а как еще добраться до останков древнейших организмов, залегающих на глубинах более 200 метров?! Поэтому и добыча железных руд в Белгородской области, начатая в 70-х годах прошлого века, сразу привлекла внимание представителей этой науки. Благодаря одному из наиболее известных палеонтологов того времени Льву Несову, проводившему научные изыскания на Стойленском месторождении, оно вошло в анналы как одно из крупнейших палеонтологических захоронений на территории Русской платформы.

К началу 90-х годов работы были прекращены. Находки увезли в лаборатории, часть из них впоследствии экспонировали в различных палеонтологических музеях. Столичных, естественно. Карьер стал источником исключительно того, для чего и был создан. Но не для всех…

С места - в карьер

Есть люди, которые в бесформенном куске невесть чего, извлеченном из земли, всегда различат нечто. При верном выборе профессии они становятся геологами, археологами, палеонтологами и пр. Герой этого материала – из них.

Сразу после школы Владимир Букаткин поступил на геолого-географический факультет Одесского госуниверситета имени Мечникова. На первом курсе для прохождения практики выбрал раскопки в катакомбах. С местом повезло – было найдено большое захоронение останков древних животных.

Новое дело увлекло! Да так, что несколько последующих студенческих лет Владимир посвятил работе в палеонтологическом музее на соответствующей кафедре геофака: делал слепки с зубов, костей ископаемых, пытаясь раскрыть тайны исчезнувших видов.

Все, казалось, шло к тому, чтобы ряды палеонтологов пополнились молодым и талантливым ученым. Но судьба распорядилась иначе. Поработав после распределения шесть лет в пустыне Мангышлак, расположенной на плато Устюг, в 1984 году Букаткин переехал в Старый Оскол, где в том же году устроился на Стойленский ГОК.

Поначалу работал мастером в цехе хвостового хозяйства, потом стал старшим мастером благоустройства в цехе подсобного хозяйства. А еще через некоторое время его перевели в рудоуправление. Образование позволяло Букаткину при необходимости замещать гидрогеолога.

После первого же посещения Стойленского карьера Владимир «загорелся» идеей – возобновить здесь прекращенный учеными более 10 лет назад сбор палеонтологических материалов. Проснулось много лет дремавшее увлечение юности. Да и как ему было не проснуться, когда бесценные исторические экспонаты лежат прямо под ногами?!

Энтузиаст

Поначалу наиболее реальным воплощением задуманного Букаткину показалось создание хранилища древних ископаемых. Но отправной точкой в этой истории стала находка в марте 2002 года замечательно сохранившегося зуба ихтиозавра. «Это ж настоящий экспонат для выставки! Какое уж тут хранилище…» С этими мыслями Владимир пошел к своему непосредственному руководству – главному инженер Валерию Беленко и начальнику рудоуправления Олегу Свеженцу. «Хорошее дело! Нужное!» - отреагировали начальники…

Но одобрение-одобрением… Только ведь не секрет, что у нас от озвучивания инициативы до реализации зачастую проходят годы. Тем и поразителен тот факт, что уже менее чем через полгода, в июле 2002 года, в рудоуправлении Стойленского ГОКа появился свой палеонтологический музей!

Первое помещение, выделенное для этих целей в АБК РУ было совсем крошечным. Сегодня Букаткин переселяется в новое, более светлое и просторное. На момент нашего визита, как и подобает новоселу, он оказался весь в ремонтных хлопотах. Впрочем, по его словам, осталось лишь навести марафет, и выставочный зал будет готов к приему посетителей.

- На самом деле, это все же не музей, а скорее выставка, - признается Владимир. – Просто мы так ее высокопарно и любя называем. Чтобы она стала музеем, должны быть соблюдены некоторые принципы экспонирования, в частности, все экспонаты следует определенным образом описать, присвоить им инвентарные номера. Ну и, конечно, должна быть должность смотрителя музея…

- Мне Вас именно так и представили, кажется…

- Да нет, такой должности на Стойленском ГОКе не существует. Я занимаюсь всем этим исключительно на общественных началах, - добродушно улыбается Букаткин.

- Если исходить от обратного: нет должности – нет и структурной единицы… А бюджет? Откуда деньги на ремонт нового помещения?

- Из фондов рудоуправления. Ремонт производится во всем административно-бытовом корпусе, согласно плану. А своего бюджета нет, конечно. Но он… и не очень-то нужен. Мне не отказывают в просьбах, тем более, что много я и не прошу… Вы поймите, у меня здесь реализовалась мечта. А я – благодарный человек. Поэтому всегда буду признателен своему руководству независимо от объемов материальной помощи. Мне помощь нужна, в первую очередь, моральная.

В основе экспозиции – несколько стеклянных стендов. В одном – древние моллюски, в другом – останки рыб (преимущественно зубы древних акул), соседствующие с растительными окаменелостями, в третьем – кости ихтиозавров, в четвертом – останки плезиозавров. Есть даже стенд специально предназначенный для останков птиц, которых до сих пор не найдено вообще («Будет стимул активней искать!» - так объясняет причину его создания Владимир). Отдельно, в небольшом стеклянном ящике, как и подобает главному раритету, выставлена самая ценная находка последних лет – огромный зуб плиозавра (длина - 70 мм, диаметр – 45 мм!). На стенах – рисунки древних рептилий, плакаты-атласы, изображающие костную структуру древних животных, с прикрепленными проволокой реальными костями. Пространство между стендами занимают фанерные модели скелетов древних обитателей Белгородчины. И то, и другое, и третье – «поделки» умельца Букаткина! Вот уж, действительно, на все руки – не от скуки!

Ученый

- А как Вы определяете, что такое Вы собственно в очередной раз нашли? Ведь лаборатории, осуществляющей спектральный анализ, как я понимаю, в Вашем распоряжении нет…

- Есть в распоряжении! Но не у нас, конечно, а у моих знакомых в различных российских университетах, куда я иногда отсылаю экспонаты. Это если сомневаюсь. У меня очень хороший контакт с Палеонтологическим институтом при РАН и лично с профессором Евгением Курочкиным. Он иногда мне помогает с исследованиями. Чисто по дружбе, конечно.

Но большинство находок поддается идентификации по внешним признакам с помощью различных атласов и литературы, также предоставленных мне коллегами. А вообще, нельзя не отметить, что в основе научной составляющей нашей экспозиции труды Несова. То есть подробные описания именно нашего, Стойленского, захоронения.

Кроме того, есть и другие методы. Вот, например, у нас очень много останков ихтиозавров, относящихся к альбскому веку ранней эпохи мелового периода мезозойской эры. Следующий – сеноманский век, относящийся уже к поздней эпохе, – по мнению многих ученых, стал для этих животных роковым. Соответственно, их останки очень редки. Но главное, чтобы доказать принадлежность останков ихтиозавра именно к этому периоду, необходимо найти в непосредственной близости также и останки акулы «склерофаг». Дело в том, что, во-первых, эти акулы жили только в этом периоде, а, во-вторых, были спутниками ихтиозавров. Так вот – у меня есть такая совместная находка, неоспоримо доказывающая, что в нашем музее представлен сеноманский ихтиозавр! Причем, сделана она не на отвалах, что резко понижало бы и достоверность, и научную ценность экспонатов, а на срезе. Кстати, до нас этот вид ихтиозавра находили только в США и Великобритании.

- Конечно, все это здорово и само по себе. Но должен быть какой-то практический смысл в Вашей деятельности…

- Да, конечно. К нам приезжают ученые со всей страны. Знакомятся с экспонатами, описывают – потом защищают диссертации, обогащают науку. Посещают выставку также студенты вузов с геологической направленностью. Многие учителя старооскольских школ для повышения общего уровня развития своих подопечных регулярно организовывают экскурсии к нам. Да и наши, стойленцы, нет-нет, да и зайдут в свободное от работы время.

Но главное, это ж наше научное и культурное наследие! Должны же мы что-то оставить после себя потомкам?!

Андрей Дубровин, «Белгородский Бизнес-журнал», №7, 2007