Про баню лучше Шукшина с его Алешей Бесконвойным еще никто не написал. А что касаемо городской бани, то тут властвует Зощенко с одноименным рассказом. Последний раз я был в общественной бане году эдак в 92-м. А в Старооскольской – сегодня, впервые.
Ощущения, конечно, экзотичные. Человеку, привыкшему к частным саунам или своей бане на садовом участке, традиции городского ее варианта могут показаться ужасными. Городская баня – это не место для умиротворения. Не получиться тут поразмышлять о вечном и добром – ритм не тот. С одной стороны, как говорил классик «брызжут, дьяволы», а с другой дискуссии развиваются совершенно неспокойные.
На пороге страждущих встречает то ли буденновец, то ли сторож, откликающийся на имя Миша и прячущий следы принятия на грудь в пушистых усах. Он нетрезво отбирает кассовые чеки у посетителей и широким жестом приглашает их в «мужское отд.» Перед входом я интересовался у своих спутников, куда девать деньги, оставшиеся после покупки билета. Уверили, что, несмотря на не закрывающиеся шкафчики, ничего не пропадет. Разумеется, ценные вещи и ключи лучше там не оставлять.
Баня встретила затхлым запахом и настороженными взглядами. По всему было заметно, что ходят сюда, в основном, одни и те же люди, поэтому новичков, вроде меня, оглядывают с пристрастием. Впрочем, настороженность спала при первой же просьбе «поддать». Так уж повелось, что в бане встречают по поведению, а провожают по парилкоустойчивости. А одежда здесь – самое распоследнее дело. Это в своей, личной бане каждый правит бал, как ему хочется. В общественной же совместное мытье не терпит неуважения к ближнему и нарушения порядка. Да и шайки все сплошь металлические – не побуянишь.
А денек сегодня выдался погожий, и смыть грех с души и тела торопились многие: через 20 минут после открытия заведения в парной уже было не протолкнуться. Выпавший свежий снег только усугубил ситуацию. Растереть разгоряченное тело, свежим, хрустящим как французская булка снежком – это ли не маленькое субботнее счастье? Некоторые так просто валялись в сугробах.
Конечно, городской бане простора не хватает, да и обстановка так себе, на любителя. Сравнивать есть с чем. Даже в соседнем городе мало того, что общественных бань две штуки, так еще и каждая размерами в разы больше. К тому же Миша – буденновец у входа, оказался широчайшей души человек и запускал всех желающих без учета шайко-мест. Границы его душевной доброты нам сегодня познать не удалось, ибо закончились границы вместимости бани, о чем ему было в суровой форме доложено посетителями. С этого момента голозадое население несколько стабилизировалось, и у меня даже появилась возможность посетить парилку сразу же после натирания снегом.
А после парилки в предбаннике сразу же завязались разговоры о политике, согражданах и судьбах родины. Путин с его прямой линией отдыхает в сторонке: запиши на диктофон разговоры в банях по стране, прослушай – вот тебе и общественное мнение. Только валидолом запасись. От разговоров до споров проходит минуты две, три. Народец разномастный и споры получаются совершенно эпические. Правда слушать их без смеха невозможно, поэтому время между заходами в парную лучше коротать в фойе.
Тут и чаек по 10 рублей травяной имеется, и от двери тянет морозной свежестью, и время течет неспешно, размеренно, обстоятельно. И споры за дверью сливаются в монотонный гул, опустошающий голову от всякой мысли: важной и пустячной.
«Баня кончилась. Суббота еще не кончилась, но баня уже кончилась.» В.М. Шукшин.