В понедельник 26 июля 2010 года в микрорайоне Восточный случилось событие, которое можно считать глубоко символичным, несмотря на сопутствующую ему будничность. На единственную и никогда не заливаемую хоккейную площадку прибыла строительная техника. Не было торжественных речей, не было красной ленточки, не было памятной капсулы, не было также пикетов и демонстраций. Новенький экскаватор неспеша выкатился на центр площадки и как-то слишком уж обыденно вгрызся ковшом в асфальт.
Оказалось, что спортивную площадку строили если не на века, то на десятилетия. Толстый слой асфальта был уложен на подушку из песка и гравия. Толщина «пирога» - сантиметров двадцать. Каждый раз, срывая скальп с хоккейного поля, экскаватор натужно ревел. Сейчас так не каждую дорогу строят, не то что хоккейную площадку. Впрочем, кто припомнит, чтоб в последние годы где-нибудь в городе построили коробку для хоккеистов?
Глядя, как экскаватор, ковш за ковшом, сдирает покрытие спортивного сооружения, подумалось, что вот он - символ движения времени – строитель зачищает место для бизнесмена. Конечно, для многих других городов это не полный символический набор. Кое-где первым в цепи зачистки выступает ОМОН. Однако, как уже было отмечено, это не наш случай, на спортивно-строительной площадке разгонять было некого.
Спрашиваю двух глазеющих на экскаватор мальчишек лет двенадцати (не тех, что на фото):
- Ребята, вы знаете, что здесь будут строить?
- Нет, – отвечают, - не знаем.
- А что здесь раньше было, знаете? - продолжаю допытываться.
- Тоже не знаем, может, стоянка, – отвечают они.
Вот и еще один символ времени – выросло поколение подростков, которое не знает, что под их окнами не стоянка, не пустырь, а настоящая хоккейная площадка. В том, что взрослые её забросили и никогда не заливали, эти мальчишки разве виноваты?
Спрашиваю мужчину, делающего с помощью нивелира замеры площадки:
- Что здесь будет построено?
- Пиццерия, для таких вот, – отвечает геодезист и, смеясь, показывает на мальчишек.
- Она им нужнее, чем хоккейная площадка?
Геодезист криво улыбается и ничего не отвечает.
Конечно, поход в пиццерию для подростка - это событие. Однако спросите любого из них, что лучше - сходить семьёй в пиццерию или купить клюшку, коньки или что-нибудь из хоккейной амуниции, при условии, что под окнами дома есть настоящий каток. Ответ будет очевиден. Тем более что, посидев пару раз семьёй в пиццерии, можно оставить там денежный эквивалент не только клюшки, но и отличных коньков.
«Дети наше всё!», «Сделаем спорт массовым!» - сколько раз и в скольких вариациях эти лозунги звучали с самых разных трибун! Всё – ложь! Зачистка хоккейной площадки для строительства пиццерии – вот истинный смысл всех этих лозунгов, вот их символ.
Деньги – наше все! Вот лозунг нового времени.
Если говорить о деньгах, то интересно, сколько тысяч рублей получила городская казна за хоккейную площадку? И как эта сумма сопоставима, например, с внеплановым перечислением миллионов рублей, которые в октябре 2008 года власть направила на «поддержку физической культуры и спорта в рамках частичного финансирования мероприятий для обеспечения выполнения областной целевой программы «Физическое воспитание – здоровье нации». Или говорить о казне, как о единственном выгодоприобретателе здесь неуместно?
Вспоминаю недавние волнения общественности по поводу строительства автозаправки в микрорайоне Степной. Лозунг «дети - наше всё» звучал и там. Сейчас поток людей равнодушно спешит мимо новоявленной строительной площадки, мало кто интересуется, что за работа развернута на месте спортивного сооружения. Пиццерия – это же не заправка, жизнь не отравит, а дети… так причем здесь дети – им жить завтра, а нам сегодня. Как и когда произошла зачистка общественного сознания до такой степени цинизма, когда лозунг «деньги – наше всё» оправдывает все средства?
Строители спешат. В шесть вечера техника еще работает. Очевидно, кто-то изо всех сил старается побыстрее зачистить территорию от останков хоккейной площадки. Кому-то очень хочется, чтобы через пару дней от того, что здесь когда-то был памятник лживым лозунгам, не осталось и следа. А, может быть, спешат, потому что все-таки стыдно?