Вы уверены что вас ждут в больнице? Уверены что вам помогут? А зря....
31 декабря.
Я летаю по квартире: готовлю кушать, нянчусь с маленькими детьми, в общем сумасшедший день. Вечером накрываю стол, а малых укладываю спать и наступает блаженная тишина, которую нарушает только бессменный фильм «Ирония судьбы или с легким паром». Я с мужем сижу за праздничным столом и ем все то, что наготовила.
Ближе к 12 ночи чувствую, что мне что-то так нехорошо, начинает тошнить. Я думаю, что, наверное, я объелась, ну, бывает. Вот и куранты, я не пью, но мужа поддерживаю. Сидим с ним за столом, разговариваем, смотрим телик и во втором часу ночи я собираюсь идти спать. Встаю, а меня ведет в сторону, кружится голова и начинается рвота. Я рвусь и теряю сознание, муж напуган и хочет вызвать скорую, эт 1 января – то. Прихожу в себя и отказываюсь от вызова скорой. Лежу на кровати и то сплю, то ухожу в небытие.
Все 1 января мне так же плохо, день в тумане, что со мной – никто не знает, да и я тоже. Вечером 1 января мне становится еще хуже, я опять рвусь и теряю сознание и теперь уже муж вызывает скорую. Приезжает скорая, меряет мне давление, высокое, колят уколы и в ночь увозят в больницу. Привозят в приемный покой, будят медперсонал и уезжают. Я опять рвусь и мне санитарка брезгливо швыряет старый ржавый тазик в ноги.
Я лежу на кушетке в какой то комнате и эта комната с убогой мебелью вертится и крутится вокруг меня. Время бежит, а ко мне никто не приходит. Тут краем уха я слышу разговор 2-х медсестер из приемного отделения, они говорят обо мне и даже не снижают голоса. Смысл их разговора сводится к тому, что я пьяная шваль, напилась на праздники, вот мне и плохо, я плачу и кричу им в ответ, что я не пила! Разговор замолкает, никаких извинений…
Приходит заспанный врач женского пола, меряет мне давление и опять спрашивает про спиртное и она тоже не верит, что я не пила. Мне колют еще какой то укол и всем составом объявляют, что мест свободных в больнице нет, просто всё битком, а у меня ничего страшного, так… давление. Услужливо вызывают мне такси и в 2 часа ночи я возвращаюсь домой.
Я не могу уснуть и меня постоянно рвет, я обнимаю белого друга и рвусь и плачу на нем. Приходит 3 января и муж утром снова вызывает мне скорую. Приезжает скорая, меряет мне давление, я бела как мел и уже плохо реагирую даже на вопросы. Муж рассказывает врачу о моих катаниях до больницы и обратно, молодой врач оч внимательно все выслушивает, забирает меня в машину и опять увозит в ту же самую больницу.
И начинается битва за мое помещение в больницу! Врач со скорой настаивает на помещение меня в неврологию, а дежурный врач отказывает в приеме. Уж не знаю сколько это длилось, но в споре выиграл врач со скорой. Меня мурыжат в приемном покое еще часа 2 и помещают все же в неврологию. Я медленно иду, с трудом передвигаю ноги и держусь за стенку. Неврологическое отделение пусто, оказывается, там лежало только 5 больных, я – шестая. Эт я узнала потом, просто заведующая отдала негласный приказ в приемный покой – чтобы НИКОГО! не принимали, чтобы спокойно не работать в праздники. А люди пусть умирают где хотят.
Мне указывают койку и я падаю в нее. Нет ни врача, ни медсестер, сколько я там пролежала – не знаю. Наконец то принесли и поставили мне капельницу. Медленно бежит время, ни еды ни лекарств, ничего! Только капельница. На следующий день никакого обхода, никому нет дела ни до меня ни до других больных. Так и проходит 4 января – просто никак. 5 января делает обход дежурный врач, быстро и молча меряет давление, на все мои вопросы отвечает, чтобы я эти самые вопросы задавала своему лечащему врачу, но назначает мне уколы. Ковыляю в сторону процедурного кабинета и опять чувствую что грохнусь, успеваю плюхнуться на кушетку и прошу медсестру дать понюхать мне нашатырного спирта. Она кивает на стеклянный шкаф и говорит, что нашатыря нет, как впрочем, и йода и зеленки и ваты и бинтов. Ничего нет…
Еда отвратительна, да и не лезет она мне.
Палата потихоньку заполняется крайне тяжелыми больными, охи и ахи, слезы и боль. У окна лежит старушка, ей 76 лет, замечательный стойкий человечек! У нее прединсультное состояние, ей очень плохо, отнимается рука, а врач ничего не назначает, ей с каждым днем все хуже и хуже, а врачу просто на нее плевать. Мы, сочувствуя ей, советуем ее малахольному сыну дать денег врачу за назначение лечения. Он оправдывается тем, что уже дал 2 тысячи рублей заведующей отделением чтобы маму положили в неврологию! Еще 2-х тысяч у него просто нет! К моей выписке из отделения старушка совсем была плоха и скорей всего умерла.
У другого окна лежит женщина лет 50 и отходит после побоев мужа и нервного стресса. Побои эти не первые и не десятые, мы в глаза сочувствуем этой женщине, а за глаза называем ее дурой. Назвать хорошим брак, при котором муж избивает свою жену при каждой пьянке, никак нельзя. Но она, уже привыкшая к его побоям, всегда оправдывает его нелепыми объяснениями и как то в череде больничных дней, несколько раз позвонив мужу на телефон, заявляет нам, что у нее плохое предчувствие, что муж видимо пьян и находится на своем гараже. Мы переглядываемся и уже в открытую говорим, что она дура. Женщина, безуспешно вызванивая мужа, через несколько часов вызывает такси и едет в гараж. И вовремя! Ее пьяный муж, лежал в гараже при закрытых дверях и включенной машине. Она его опять спасла. Наверное для того, чтобы он при случае опять ее избил…..
Рядом со мной лежала стойкая худенькая женщина, перенесшая инсульт и всеми силами борющаяся с его последствиями, деньги она платила всему медперсоналу и двигалась к выздоровлению твердо и уверенно.
К Рождеству наша палата полностью забита больными, у каждого своя болячка и своя боль. Мы делимся опытом выживания в больнице, какие лекарства колоть и от чего, что сказать врачу и как выпросить у нее нужное лекарство и еще: сколько надо дать медсестре, чтобы та правильно поставила капельницу. Правильно – это чтобы в вену! Даешь медсестре 50 рублей или хорошую шоколадку и она ставит тебе правильно капельницу тонкой импортной иголочкой. Если не дашь денег, то и проткнет тебе специально вену или сделает так, чтобы ты взвыла от боли. После 2 дней мук с капельницей я тоже стала давать деньги медсестре.
Встретила я там жену нашего друга семьи, посмотрела на нее и ужаснулась, желтое усталое существо лечило себе хандроз (врачи так сказали) в области спины, а у нее рак с метастазами. И выявили его только потом в Белгороде, когда было уже слишком поздно….
Муж приходит ко мне в больницу с малыми детьми, старшая уже все понимает, плачет постоянно и обнимает меня, а младшая совсем кроха и радуется мне, и спрашивает когда же я вернусь домой. Сердце разрывается от боли.
Очень страшно лежать в больнице, а особенно в неврологии, где каждый день умирают по 2-3 человека в день! К старикам врачи даже не подходят лишний раз, вынужденно только в обход и все. И при их жалобах ведут себя как … не знаю как помягче написать…я на всю жизнь запомню эти страшные слова «Болит? Так вам уже 50…60…70.. лет, оно и будет болеть». Страшно такое услышать.
Люди мрут, мрут как мухи, констатируется смерть, труп накрывают простыней и оставляют лежать в палате еще 2 часа. Ужас! А соседям некуда деваться, ходят рядом, плачут, скорбят. Умирают не только старики, инсульт косит всех, начиная с 20-ти летних.
Общее впечатление от пребывания в нашей больнице – просто жуть! И если туда попадет кто-то из моих, я, наученная горьким опытом, дам денег и скорой и заведующей и лечащему врачу и медсестрам. Всем дам. Вот только вопрос: а если у меня не будет денег?.....
Пролежав 10 дней и лечившись непонятно от чего, я почти в таком же состоянии вернулась домой. Просто некому было поставить точный диагноз. Некому!