Фотохудожник Василий Смотров делится своими мыслями о фотографии, уровне культуры и визуальном фоне Старого Оскола.
Наша беседа с Василием Смотровым проходила в художественном музее, где еще на неделю продлили фотовыставку известного старооскольского фотохудожника.
- Василий Матвеевич, Вашу выставку продлили. Почему?
- Тут сошлись два обстоятельства. Первое - выставка оказалась достаточно популярной, много людей здесь побывало. Художественный музей даже перевыполнил план по продаже билетов и по выручке. Что, в общем-то, удивительно, если учитывать, что лето – это мертвый сезон. Второе – в музее намечался ремонт, а рабочие запаздывают, поэтому решено продлить выставку еще на неделю. Если рабочие не раскачаются, то, возможно продлят еще на несколько дней.
- Может, таким образом, музей и на капитальный ремонт денег соберет?
- Не знаю, может быть, а то у них капает всё. (смеётся)
- Василий Матвеевич, экспозиция поделена на две части. Мне кажется, что это обусловлено не только тем, что здесь всего две комнаты. Вы хотели отобразить две эпохи?
- Я преднамеренно это сделал, чтобы показать жизнь того периода, советского. В том зале – черно-белом - снимки начиная с 1964 года. Я хотел показать образ жизни тогдашний, чтобы его можно было сравнить с теперешним. Это одно, но есть и второе. Черно-белая фотография, как ни странно, снова привлекает интерес. Многие отдают предпочтение именно ей. На мой взгляд, это люди, обладающие явно эстетическим вкусом. Ими движут не только ностальгические чувства.
Эта тенденция общемировая. Кроме того о мастерстве фотохудожника принято судит по его черно-белым работам. Именно в них виден его уровень мастерства, уровень работы со светом, владение композицией. В цветной фотографии много халтурной работы, которую легко замаскировать яркими цветовыми пятнами. А ведь фотография – это в первую очередь СВЕТОпись, а не ЦВЕТОпись. В черно-белой фотографии очень важен и отбор самого материала, чтобы в снимке было что-то выразительное, чтобы было на что посмотреть. А, значит, художнику нужно найти какое-то интересное содержание.
- Получается, что черно-белая фотография искусство более сложное, чем цветная?
- В каждой есть свои особенности. Например, закат или рассвет не снять на черно-белую пленку так выразительно, как на цветную. И многие пейзажи, натюрморты – тоже. Но в черно-белой фотографии можно предельно сконцентрировать внимание на сюжете.
- Знаете, я сейчас понял в чем главное различие этих залов. В том зале – черно-белом – есть сюжет, а в этом – цветном – большинство натюрмортов, пейзажей, портретов.
- Совершенно верно, это именно то, что лучше всего смотрится в цветном варианте.
- А может это отпечаток последнего десятилетия, может из нашей жизни сюжет уходит?
- Нет, тут скорее сюжеты не уходят, а возникают сложности в их съемке.
- Нет достойных сюжетов?
- Нет, не так. Вот, например, идешь и видишь - сидит парочка полуобнявшись. А если ты их снимешь, то могут и в суд потащить, или ты обязательно должен разрешения попросить. Потом - зажатость у некоторых, совсем другое настроение у людей. Вот я помню, как легко работалось в те годы. Приходишь на любое предприятие и тебе рады как дорогому гостю. А сейчас, даже если и пустили на предприятие, то подходишь к человеку, а он стоит как каменный, боится улыбнуться, боится лишнее слово сказать – не дай бог до начальства дойдет, боится, что его могут уволить. Раньше люди были более раскрепощены. Более доброе было расположение, вы посмотрите, какие лица на снимках тех лет, это люди раскованные, свободные, не боящиеся что-то сказать без оглядки на начальство.
- Куда сейчас делись эти лица?
- Времена изменились, находимся в непонятном состоянии, в состоянии дикого капитализма, когда произвол начальства сплошь и рядом. Люди запуганы, они не знают своих прав, не могут их отстоять. Со временем, конечно, это как-то приработается, притрется, будем жить как цивилизованные люди, а пока что в безвременье каком-то находимся.
- Как Вы считаете, фотограф может поспособствовать скорейшему наступлению лучшего времени?
- В незначительной мере – конечно. Фотографы тоже должны свою лепту вносить, проявлять активность. Нужны фотообвинения, фотообличения. Они есть, но результат пока нулевой. Живем по принципу «собака лает – караван идет». Посмотрите сколько публикаций разоблачительных в прессе, основанных на документах, фактах. Казалось бы, это прямое указание для правоохранительных органов – идите, раскрывайте преступление, но этого же не делается.
- Василий Матвеевич, вернемся к разговору об искусстве. Как Вы считаете, доступность цифрового фотоаппарата убивает фотографию как искусство?
- Это верно. Верно, что легкая доступность не на пользу идет росту мастерства. Его фактически нет. Вот в нашем городе масса людей имеет фотоаппараты, но сколько всерьез занимаются фотографией можно по пальцам одной руки пересчитать. Вот в этом зале всего трое выставлялись. Это мои коллеги Сергей Шершнев и Валерий Воронов. К тому же правильного отношения к фотографии, к её оценке не сформировалось у самих горожан. Вот я эксперимента ради, на выставке предлагаю купить понравившиеся снимки. Вы знаете, столько восторженных откликов в книге отзывов, а желающих купить снимки два – три человека.
- Люди не привыкли или не умеют платить за искусство?
- Потребности нет иметь у себя произведение искусства, не хватает культуры, не сформировалось правильное отношение к искусству. Это не только моё мнение, на это же жалуются и знакомые художники. Я еще в советские времена такой эксперимент провел, в книжном магазине договорился вывесить несколько своих снимков. Сказал продавцу - будут спрашивать, скажи, что это стоит три рубля. И вот однажды приходит девочка с папой, поддатым. И ей понравился снимок косулёнка, маленького, три дня ему всего, стоит на неокрепших ножках, трогательный такой. Девочка просит папу – «купи, я над кроваткой повешу». Папа спросил, сколько стоит и говорит, «Что? Три рубля? Да я лучше бутылку куплю».
Вот мы говорим, наш город – это маленький Нью Йорк. Ничего подобного! Уровень культуры у нас еще не высок. Он на уровне районного центра. Но, тем не менее, выставки – это маленький шажок к правильному ориентированию зрителей в мире художественном. Я помню свою прежнюю выставку. Вижу, мужчина долго стоит перед снимком ромашкового поля. На первом плане они большие и уходят к горизонту. Он долго смотрел и спрашивает где это снято. Я говорю – здесь, на Казацких буграх. Он возражает – нет, мол, у нас таких больших нет. Потом показывает на снимок Казацкой церкви, и спрашивает – «а это где?». Я поговорил с ним и выяснил, что живет он здесь, на улице Ленина, работает на мехзаводе. Мне стало страшновато, как можно так жить. Каждый день ходить по городу и не поднимать глаз, не видеть ничего вокруг.
- Василий Матвеевич, вам вопрос, как фотохудожнику, который смотрит шире, чем этот мужчина. Визуальное окружение нашего города, всё то, что нас окружает - от рекламных щитов, до цвета краски на фасадах домов – это окружение помогает воспитать хороший вкус?
- Разумеется, всё это воспитывает вкус. И, слава богу, что в городе что-то для этого делается, но на быстрые результаты, видимо, не приходится рассчитывать. К тому же в массе своей качество всего этого невысокое. Особенно в рекламе. А ведь она тоже формирует вкус. Особенно телевизионная.
Вот пришли школьники на выставку, и я вижу, что они не удовлетворились не знают как воспринимать увиденное. Спрашиваю – почему? Они говорят, что ожидали увидеть что-то крутое, крутых парней, девушек вызывающих. Вот он вкус, сформированный на боевиках, каких-то крутых вещах. Они в какой-то другой плоскости живут. Но нам всё равно нужно работать, чтобы здоровый нормальный вкус прививался у молодежи. Пока что визуальный фон Старого Оскола оставляет желать лучшего. Вот стоит экран большой у «Были», почему бы там не перемежать рекламу какими-то красивыми картинками? Но у нас всё под углом коммерции делается.
С Василием Матвеевичем мы проговорили полчаса. Проговорили бы и дольше, но нас прервали школьники, пришедшие на выставку.
Lavrentij, специально для Kavicom