Многие пишут и говорят о милосердии… Милосердие… Что это такое? И каким оно должно быть? И как «правильно» помочь ближнему своему? Как проявить его так, чтобы человек не почувствовал себя ущербным, униженным… Как не обидеть его своим милосердием? Где та тонкая невидимая черта? Где та граница, которою следует прочувствовать душой, сердцем? Чтобы неосторожным движением, словом, взглядом, мыслью не нарушить невидимой «линии»?
Прошло уже два года. А я до сих пор не могу забыть его глаза, его взгляд. Такие глаза обычно «смотрят» на нас с полотен известных художников, на которых изображены великие, мудрые старцы. В таких глазах - боль, смирение, мудрость, приобретенная с годами; искорки младенческой невинности, немая мольба, безысходность, надежда, вера и любовь. О, эти глаза!...
Старенький дедушка, ветеран войны, сухенький, как тростиночка, немного сгорбленный от болезней и пережитого, но благодаря военной выправке старается держаться с достоинством. Седая борода. Седые, почти белые, волосы выбивались из-под выцветшей, форменной, военных лет, фуражки. Каким чудом она сохранилась, «дожила» до наших дней? Может быть благодаря бережливости, аккуратности, свойственным людям его поколения?
В тот вечер я, как обычно, после работы «забежала» в супермаркет за хлебом-молоком для ужина. Набросав полную корзину всего-всего, я прошла к кассе. Вот тут, в очереди, я и обратила внимание на этого дедушку. Он выложил на «ленту» половинку буханочки хлеба, консервную банку (килька в томате), упаковку «копееШных» пряников, и пачку такого же «копееШного» чая. По мере приближения к кассиру, дедушка всё заметнее волновался. Дело в том, что он собирал мелочь из всех своих карманов, подсчитывал, хватит ли ему денег на столь немудрый набор продуктов. А вокруг народ суетится, такие же, как я, которые пришли «за хлебушком», а в итоге нагрузили корзины до верха. Дедушка несколько раз просыпал мелочь, кто-то, из рядом стоящих, помог ему подобрать…
Кассир пробила товар, озвучила сумму покупки. Дедушка посмотрел на неё, потом разжал ладошку и протянул девушке – кассиру свои монетки. Продавец пересчитала и сказала, что этого не достаточно. Дедушка опять полез в карманы, извлек ещё несколько монет. Этого опять оказалось не достаточно. Тогда ветеран попросил «убрать» пряники. Кассир послушно произвела отмену незатейливой сладости. Денег всё равно не хватало. Дедушка разволновался ещё больше, у него тряслись руки. Он весь как будто сгорбился ещё больше, стал ещё меньше…проверив очередной раз карманы, он тихонечко попросил и чай «убрать».
Не знаю как у других, но мне стало больно… Больно где-то в сердце, в душе…
Я оплатила его покупку, добавила в его пакет некоторые свои продукты…
- Спасибо, внученька.
Его, некогда голубые, поблекшие с возрастом глаза моментально стали влажными.
- Дай Бог тебе здоровья, внученька! Тебе и твоим деткам!...
- Спасибо Вам, дедушка, за то, что я живу, за то, что живут мои детки…
- А у меня никого нет…кроме бабки. Болеет она. Совсем плохая стала…Всё на лекарства уходит…Внученька, спасибо…
Комок в горле…Сейчас предательски польются слезы. У меня тоже есть старенькая бабушка, я знаю, когда у неё пенсия, какого числа она ждет почтальона… Еще две недели впереди, до пенсии… Как же будут выживать эти двое? Этот дедушка и его бабушка? Я достала из кошелька «денежку».
- Что ты, внученька, не надо. – Старик нахмурил брови, приосанился.
- Не обижай меня. И так большое спасибо тебе, за твои гостинцы. Месяц можно на таких продуктах прожить. Но это лишнее.
- Извините, дедушка, я не хотела Вас обидеть. Здоровья Вам и Вашей бабушке. – Я приобняла дедушку и…всё же, незаметно положила в его карман пиджака, приготовленную «денежку».
- До свидания!
- До свидания, внученька! – глаза его светились благодарностью и отеческой любовью…
Придя домой, я расплакалась. Мне было горько и обидно за то, что вот таким дедушкам-бабушкам приходится не жить, а выживать в наше время. Мне стыдно за всех нас, за наше государство, за нищенские пенсии, за скотское отношение к старикам, за нашу медицинскую помощь ветеранам, за эти, так называемые льготы. Мне стыдно, горько, больно…
Милосердие… Что это такое? Добродетель…Деяние добра, посредством духовной, материальной, физической помощи ближнему своему…Те, кто делает добро – являются добродетелями. Значит они - милосердны. Милосердие – это свет. А значит, проявив милосердие нам должно быть светло на душе.
Я не знаю, как расценивать мой поступок. Милосердие? Ну, если это - свет, то почему мне не было светло. Мне было больно, стыдно.
Кто я такая? Какое такое моральное право я имею на то, чтобы оплачивать продукты этому бедному старику? Старику, грудь которого увешана орденами и медалями. Старику, который проливал свою кровь за моё светлое будущее. За то, что я живу. Живу, работаю, получаю зарплату и …позволяю себе оплатить его продукты, дать ещё «гостинцев» и подбросить денежку. Кто я такая, решившая проявить милосердие. Не слишком ли мелочной ценой я откупилась за то, что сделал для меня этот старик в годы Великой Отечественной. Милосердие ли это? Что это? Раз мне стыдно и больно… Они – старики – наши деды, шли в бой за Родину, за нас – за потомков, с надеждой и верой, что нас не коснется эта беда – Война, Разруха, Голод…Да что мы знаем о Голоде? Да ничего. И, Слава Богу! А наши старики – ветераны? Сколько погибло людей от холода, голода… Сколько он, (мой старик) голодал, свято веря, надеясь, что отвоевав свою родную землю, он засеет поле, вырастит пшеницу и наестся вдоволь хлеба… Хлеба… Стыдно и больно… Только на хлеб и остается надеяться старикам… И не знаком им вкус многих современных продуктов…
Милосердие… По велению души и сердца я не осталась равнодушной. Не смогла. Так что это было? Милосердие? И нет и да…И да и нет…
Наверное, те люди, из той очереди, не мучаются, так как я, изводя себя вопросами, ответа на которые нет. Не стараются понять, что же есть такое, - это – милосердие? И как правильно учиться быть милосердным, и как это притворять в жизнь, чтобы потом не было стыдно и горько… Они тоже проявили милосердие, совершили добродетель – помогли дедушке собрать просыпанные им на пол монетки… оплатили каждый свою покупку и разбрелись по машинам, чтобы спокойно жить, в ритме современного человека.
Этой статьей я ни в коей мере не пытаюсь кого-то обидеть, или навешать ярлыки. Не пытаюсь громогласно заявить, что спасла дедушку от голодной смерти. Нет, я его не спасла. Честнее сказать, что немного продлила весь ужас его недоедания, быть может, даже голодного существования… Милосердие… А нужно ли оно такое? Правильно ли я поступила? Не знаю… Но знаю одно – я часто вспоминаю его глаза, и буду помнить их всю свою оставшуюся жизнь. Глаза, в которых отразилось всё то, что находится за гранью отчаяния, страшный покой, похожий на смирение….
«Нам жизнь дана, чтобы любить,
Любить без меры, без предела,
И всем страдальцам посвятить
Свой разум, кровь свою и тело,
Нам жизнь дана, чтоб утешать
Униженных и оскорбленных,
И согревать и насыщать
Нуждой и скорбью угнетенных.
Нам жизнь дана, чтоб до конца
Бороться со страстями, с ложью
И насаждать в свои сердца
Одну святую Правду Божью.
А правда в том, чтобы любить,
Любить без меры, без предела
И всем страдальцам посвятить
Свой разум, кровь свою и тело!..»
Схиигумен Савва (Остапенко)
Победоносная, специально для КАВИКОМ.