В каждой книге о Василии Ерошенко одно и то же – любят и почитают на Востоке, знают и ценят на Западе, и почти не знают на родине. Мы, может быть, счастливее многих – Василий Яковлевич наш земляк.
Родился, провел незрячее, но доброе свое детство в селе Обуховка. И приехал умирать в родной дом. О его почти забытой могиле вспомнили последние годы. В восстановленном доме открыли музей. О чем еще мечтать? Мечтать как Василий Ерошенко о том, чтобы люди любили друг друга? Это немногим по силам. По нашим слабым силам – сохранить память об этом человеке.
Любые города и веси, любые события помнятся как имена дорогих людей. Таким именем был для нас художник Хегай. Ерошенко и Хегай – люди разного времени, а судьба одна – напряженная творческая жизнь.
Осенью 2009 года я приехала в Обуховку, все было грустно и уныло, как мое настроение, Музей на ремонте, точнее говорить, на реставрации. И верно, приближалось 120-летие Василия Яковлевича Ерошенко. Открывали музей к 100-летию, в январе 1990 года и вот снова юбилей.
Когда первый раз мы приехали в этот дом, вспомнить не берусь. И сама знала только банальное – «слепой музыкант». И потом много раз убеждалась при общении со знакомыми – друзьями, что знания такие же, а то и вовсе… И все же, однажды возникнув, не забылось это имя, накапливалось желание понять жизнь необычайного человека.
Тогда, много лет назад, попалась книжка о Ерошенко «Импульс Ерошенко». Это сейчас-то, когда интернет даст ответ на любой вопрос, можно узнать и больше. Жизнеописание поэта, сказочника, эсперантиста, путешественника, учителя составили его ученик – В.Г. Першин и писатель В.Лазарев. Что удивительного? Мало ли сказочников-путешественников? Но этот человек был слеп, почти от рождения. Начало XX века, мир в войнах и революциях, а Василий Яковлевич живет в Англии, Японии, Индии. Передвигается в грозном мире самостоятельно, говорит на множестве языков, учит и учится, пишет сказки, дружит с великими современниками, верит в торжество единого языка – эсперанто.
Открывая книгу, составители указали, казалось бы известное – Гомер был слеп и он положил начало европейской художественности.
А начало жизни мальчика из Обуховки было вполне обыкновенным – родился в большой работящей крестьянской семье. Когда случилось несчастье, малыш ослеп, он не стал отверженным. Волею судеб – учеба в московской школе для слепых детей. Позже писал, что ночь учила его сомневаться во всем: «Я сомневался в доброте Бога, как и во зле дьяволов».
И снова случай – увлечение эсперанто. С этим ему открылся мир. Пройдут годы и ученики оценят Ерошенко как человека, отмеченного Богом.
Зимой 1912 года один, без сопровождающих едет в Лондон. И зреет мечта – воспитывать и учить слепых детей в разных странах.
В Японии его называют Эросан, он живет там два года. Его там любят, он пишет, что новая семья такая же большая и дружная, как в Обуховке – отец, мать и шестеро братьев и сестер.
И как далеко маленькая Обуховка! Он так ее любит. Но прежде еще был Китай и дружба с великим Лу Синем. В Китае имя Ерошенко было Айдосонка, так называл его Лу Синь.
Потом Индокитай, Индия. И снова Европа, участие в работе Международных конгрессов эсперантистов и награда конгресса. Путешествует, слушает лекции в европейских университетах. Возвращается на Родину и осталась мечта – пройти пешком по России от Чукотки до Обуховки. Был и на Чукотке, спасал слепых детишек. Десять лет жил в Туркмении, основал школу, создал алфавит для незрячих детей.
По силам ли все это человеку? В эти годы в Советском Союзе громят союз эксперантистов как пособников империализма. В лагерях и тюрьмах гибнут образованные люди. Ерошенко нельзя жить в Москве, скитается по чужим углам. Все, что написано писателем – это чужие языки – японский, китайский, эсперанто. В Японии вышло трехтомное, позже - пятитомное собрание его сочинений.
Он – классик.
Если бы не японцы, кто бы вспомнил о нем? Поэтому возник музей, обихожена могила. Фотографии его японских почитателей теперь в музее.
Архив писателя после его смерти вывезли на грузовике и благополучно сожгли в родном Старом Осколе, не оставив рукописей на русском языке.
Мы христиане и нам сказано, что нет греха в слепоте, а явились такие люди, чтобы «явились дела Божии». Домик в Обуховке представляется мне грустным, обездоленным, хотя о нем, о добром имени Ерошенко очень заботятся сотрудники музея.
Мы не заметили этого человека – мудреца, путешественника.
Живем и продолжаем не замечать, что жил с нами рядом настоящий художник, философ-живописец Илья Николаевич Хегай. Сколько лет прошло после смерти Ерошенко, когда появилась улица его имени? Пятьдесят? Будем и мы ждать пока появятся в Старом Осколе улица Хегая и, Бог даст, музей художника.
Художники живут в холодной стране России.
И все же, если едете мимо Обуховки, сделайте небольшой поворот, остановитесь у дома на улице Ерошенко. Этот дом посвящен памяти человека, о котором говорят – праведник в миру.
Брыжик Т.Г. , специально для Кавикома