Поэт и писатель Иван Бунин, находясь в эмиграции после революции и Гражданской войны начала XX века, записал в «Окаянных днях»: «Наши дети, внуки не будут в состоянии даже представить себе ту Россию, в которой мы когда-то (то есть вчера) жили…» Эти правдивые слова подтверждаются самой жизнью.
Древнюю Русь мы знаем еще хуже, а к голосу ее не спешим прислушиваться. А ведь она не молчит, она обращается к нам через сотни храмов и сохранившиеся тексты.
О многом изрекают нам древнерусские летописи и жития святых. Но, несмотря на повествование о делах часто страшных и темных, они всегда нас учат Любви. А подвиг святых князей Бориса и Глеба – это одна из самых лучших страниц этого научения.
Святые благоверные князья-страстотерпцы Борис и Глеб (во крещении – Роман и Давид) – первые русские святые, канонизированные как Русской, так и Константинопольской Церковью. Они были младшими сыновьями святого равноапостольного князя Владимира и приняли мученическую кончину в 1015 году.
Константинопольский Патриархат хотя и признал святость страстотерпцев Бориса и Глеба, но с немалой толикой сомнения. Византийцам (ромеям) духовный подвиг сыновей равноапостольного великого князя Владимира Крестителя был непонятен. Власть в Новом Риме частенько менялась после свершения государственных переворотов и убийства императоров и даже членов их семей. Победители (за редчайшим исключением) признавались законными властелинами. В Византии торжествовали традиции получения власти, которые сформировались еще в языческом Риме…
Обратимся к рассуждениям замечательного нашего современника – доктора исторических наук И.Я. Фроянова: «…Убийство Рюриком словенского князя Вадима с последующим присвоением княжеского титула нельзя считать чем-то необычайным, из ряда вон выходящим. Оно нисколько не диссонировало местным обычаям об источниках власти правителей… Бог на стороне победителя – укоренившийся принцип, владевший умами язычников… После смерти Владимира по тем же языческим мотивам Святополк расправляется с Борисом и Глебом, причисленными позднее Церковью к лику святых великомучеников, в чем надо видеть не одно лишь воздаяние убиенным братьям за страдания, но и осуждение этого кровавого обычая язычников, греховного с точки зрения христианской морали».
О благоверных князьях Борисе и Глебе лучше всего нам говорят два древнерусских жития.
«Чтение о житии и погублении блаженных страстотерпцев Бориса и Глеба» считается историками и филологами ярким примером житийной литературы, рожденной в недрах Киево-Печерского монастыря. Автором «Чтения» признается преп. Нестор Летописец.
«Сказание и страсть и похвала святым мученикам Борису и Глебу» – это не совсем «правильное» житие, оно обладает излишней (с позиций византийской агиографии) документальностью и противоречит по структуре своей стандартному житийному канону.
Вопрос с окончательной датой написания «Сказания» и авторством его до сих пор не решен (возможно, первый вариант произведения появился в XI веке, а доработка была окончательно завершена в первой четверти XII века). Автором предположительно называется Иаков Черноризец.
Не так уж много о них мы и ведаем, кроме самого христианского подвига. Возможно, святые князья родились до Крещения Руси в 988 году, но скорее всего позже. Ученые в качестве их матери называют то некую «чехиню», то «болгарыню». Однако сама историческая канва житий благоверных князей Бориса и Глеба отсылает нас к тому, что матерью их была родственница византийских басилевсов Анна.
Князья-страстотерпцы Борис и Глеб принадлежали к младшему поколению русского княжеского рода, воспитанному в Православии. И они отказались противостоять Святополку Окаянному не из-за трусости, а следуя за Христом, говоря: «Да будет, Господи, воля Твоя!»
Если мерить мерками нынешней цивилизации, то святые князья вполне могли бы противостоять Святополку, занявшему Киев. Благоверный Борис управлял Ростовом, а благоверный Глеб – Муромом. Учитывая, что их с детских лет обучали воинскому искусству и командованию дружиной, то поднять мечи на брата им, казалось бы, было легко. Не стоит забывать, что святой Борис с дружиной ходил на печенегов по приказу своего отца – равноапостольного великого князя Владимира. Святые Борис и Глеб совершили христианский подвиг, уподобившись Господу нашему Иисусу Христу. Но что стояло за их убиением?
Князь Святополк Туровский (во крещении Петр), захвативший трон святого Владимира Крестителя, был женат на дочери польского короля Болеслава I Храброго. Духовником же ее являлся католический Кольбергский епископ Рейнберн. Святополк отдал приказ убить и древлянского князя Святослава. Погиб не только Святослав, но и его жена. А вот дотянуться до будущего благоверного князя Ярослава Владимировича в Новгороде и князя Мстислава Удалого, правившего в Тмутаракани (на Черном море), не смог.
Гибель князя Святослава Владимировича привела к захвату венграми-католиками части земель карпатских хорватов (союзником которых и был Святослав). А убиение святых Бориса и Глеба предотвратило переход престола в Киеве к сторонникам византийской партии (то есть Ромейской империи). То есть вполне вероятно, что поступок Святополка диктовался не только древними языческими правилами борьбы за власть, но и подсказками Рима.
Как-то в стороне от размышлений историков остается то, что в 962 году была провозглашена абсолютно незаконная Священная Римская империя германской нации (названия у нее в разные эпохи менялись, мы используем наиболее известное – прим. А. Г.). И примерно с начала XI века имя очередного римского папы не поминалось в константинопольских диптихах, ибо Римо-католическая церковь поддержала самоявленную империю на Западе. Святополк же через своего союзника и тестя – короля Болеслава оказался напрямую связан и с Римом, и с германской империей, и с венграми.
Отметим, что при убийстве посланниками Святополка святого Бориса погиб и защищавший своего князя верный слуга – мученик Георгий Угрин (православный венгр, покинувший Родину вместе с братьями из-за преследований). Память мученика Георгия Угрина совершается в Соборе Карпаторусских святых.
Чудо святых благоверных князей-страстотерпцев перед сражением на реке Неве отсылает нас к самому ходу истории нашей. Святой князь Александр на Неве и Чудском озере остановил католическую экспансию на Русь. И явление святых Бориса и Глеба перед Невской битвой (1240) надо связывать не только с помощью своему родственнику, но и с борьбой за сохранение Православия как истинной веры.
В XIX веке зародилась псевдонаучная гипотеза о том, что убиение святых Бориса и Глеба организовал благоверный князь Ярослав Мудрый. Основывается она всего-навсего на двух источниках весьма сомнительного происхождения: «Саге об Эймунде» и легенде об Агни. Источники скандинавские. Поздние. Легенда об Агни вообще притянута за уши к событию гибели страстотерпцев Бориса и Глеба, а в «Саге об Эймунде» все искажено так, что нафантазировать можно все что угодно. И ссылаться на нее как на верный источник можно лишь с одной целью – любым способом обесславить благоверного Ярослава Мудрого. Он ориентировался (в результате династического брака, его жена – дочь первого христианского короля шведов) на Швецию и Норвегию, государства формально католические, но смотревшие на православную тогда Англию, а не на Рим.
В XIX веке и позже охаиванием православных русских святых занимались с упоением. И до сих пор данная негативная линия в истории не изжита. Но факты говорят об обратном. Князь Святослав со своими людьми сражался и погиб в схватке с отрядом, посланным Святополком. А тому же благоверному Ярославу Мудрому тайная гибель святых братьев Бориса и Глеба просто была не нужна и в политическом плане. В дальнейшем после восшествия на Киевский престол князь конфликтует в основном с Польшей и язычниками, а война с Византией скорее была случайной.
Не стоит соблюдать пиетет перед иностранными сагами и легендами, поздно написанными и малодостоверными, лучше обратиться к житиям святых, созданным прп. Нестором и Иаковом Черноризцем. А святые благоверные князья-страстотерпцы Борис и Глеб, истинные наследники Крещения Руси, дарят наследие это нам и молятся за потомков – грешных и беспамятных – в Царстве Небесном.
Александр Гончаров
Наверх