Реанимация «затворника» Сельские истории. Часть 10.

8 октября 2017, 10:41, Алпей

Дед прибежал с ломом в походной одежде: панамка с надписью «Артек», в валенках и в подштанниках, и с разбегу начал долбить слой вечной мерзлоты. Порой отлетавшие комья мерзлой земли отлетали в лицо Гены, и тогда из его уст изрекалось «Мать перемать..»

Поскольку комьев было много, то это выражение звучало постоянно….

Дед Тихаша уже перестал обращать на это внимание, но вопросы возникали. Поскольку, при посещении лечебницы в соседнем районе, у него была возможность побывать (от нечего делать) на церковной службе (в специально отведенной комнатке для захожего попа). Вот от него-то он и узнал, что мать-то у Бога была ДЕВОЙ. Значит, Гена просто похвалялся своими мирскими «подвигами». Но Гену (соседа своего) он не пытался вразумить, потому, что впереди была надежда, ведь Гена-то, как помнит дед, побежал за пивлитрою.

Тихаша-то даже и не предполагал, что Генка пуст. Но Генка об этом скромно умалчивал. Опасался, что дед, разочаровавшись, прекратит долбить вечную мерзлоту ради просто освобождения соседа.

Наконец-то затворника удалось извлечь через образовавшийся проруб или продолб. Тут уж, как говорится, на вкус и на цвет без бутылки не разберешься. Такое событие жена деда, размазывая текущие выделения из носа (видимо, от радости… а может от мороза), произнесла тронную речь, да не просто речь, а целую оду в честь старателей. А заключалась она в том, что мабуть уси змэрзлы и вона (с царского плеча) по такому слуЧаю жертвует им полтарашку первача (там градусов 60, не меньше).

Хотя у Тихаши и возникли смутные подозрения по поводу происхождения полторашки, но озвучивать он их не стал. Мало ли что бабе в голову взбредет в последний момент. Он же не дурак сам себе.

Транспортировка затворника. Оказалась сопряжена с одной проблемой. Гена-то идти сам практически не мог. Сказывалась выпитая им бутылка самогона, для вдохновения по ликвидации ледяного затора в самом узком горлышке пути к самоизвлечению.

Однако, эту транспортировку жена деда (вот, что значит, бабская смекалка) решила довольно быстро. Принесла из дома пластиковую ванну, правда немного треснутую, как в сказке о «Золотой рыбке». Вот в нее-то и уложили затворника на свободе. Только общими усилиями транспортное средство удалось стронуть с места, как произошла оказия. Корыто развалилось. А, ведь, на вид была почти целая. Но и тут найти выход помогла народная смекалка. Народное вече решило, что затворник займет в останках столько места, сколько поместится, а остальной части тела придется добираться волоком, т.е. почти самостоятельно. И не беда, что двигаться придется на крутоватый пригорок.

По пути следования спасательной экспедиции, Гена умудрялся несколько раз побывать в роли Колобка, и все приходилось начинать вновь.

Церемония доставки затворника окончилась довольно скоро. Всего за пару часов. Наконец-то весь состав спасательной экспедиции с извлеченным, оказались в Тихашиной избе. Пока дед рассупонивал себя и извлеченного, жена деда «собрала на стол». Стол был богатый. В центре стола стояла полторашка, в миске соленые огурцы, несколько краюх хлеба свежей, трехдневной выпечки, которой вчера исполнилось ровно 4 дня с момента покупки. Отсутствовала тара. Дед метнулся в коридор за тарой, но вернулся без нее, зато принес замерзшую тушку цыпленка. Такого птеродактиля еле удалось поместить на столе, заставленном перечисленными яствами.

Открыли пробку полторашки, по очереди нюхнули содержимое под непременное «Уууххх». Только тут ощутилось отсутствие тары. Эту мелочь быстро восполнила жена Тихаши.
Началась процедура реанимации затворника. Больше всех старался дед. После третьей попытки реанимации первачом, у всех развязались языки, и потянуло на философию. Можно бы было и закрыть полторашку, чтобы зря не выдыхалось содержимое, но куда-то делась пробка. Поиски результатов не принесли.

Гена, уставившись на обнаженное горлышко полторашки философски, обращаясь к деду, произнес: «А знаешь ли ты, что общего у нас Москвой?»
Изрядно захмелевший дед (почти в дупель), только и смог произнести звук блеющего козла « Нееееееееееееее. Трезвому человеку могло бы показаться, что эта философская фраза начинается с буквы М

Тогда, затворник произнес: « Общее у нас со столицей нашей Родины одно – пробки!!!» Дед в знак согласия интенсивно закивал головой, да так энергично, что полторашка почти сама опрокинулась, но ситуацию спасла жена Тихаши, наградив любовно громкой оплеухой своего мужа, от которой тот свалился с тронной табуретки.

Вдруг, Гене начались попадаться белочки. Пушистенькие такие и задорные. Все норовили попасть в него орехами, да такими, что кокосы могли бы показаться просто мелким горошком. Чтобы сохранить внешность в области морды, ему пришлось прилечь прямо за столом, уткнувшись в тушку птеродактиля. Раздалось не внятное бормотание. И храп. Конечно, храп до богатырского маленько не дотягивал. Мешали высокие нотки храпа, похожие на повизгивание.

Пример Гены оказался заразительным и Тихаша решил последовать ему, но птеродактиль был всего один, и дед, решив, что подобной узурпации он не допустит, выдернул тушку из-под головы реанимируемого. Раздался приглушенный стук головы Гены о стол с яствами. Потом последовало не внятное бормотание деда, мол, шо такэ? Звидкиль стико нэдовольства?

Жена Тихаши решила, что негоже допускать ссоры мужицкой из-за мерзлой тушки цыплака и изъяла из рук своего мужа предмет возможного раздора.

У деда, в результате подобного изъятия, наступило небольшое просветление, и он увидел перед собой женщину. Она показалась ему необычайно красивой. Пришлось вспомнить далекую молодость, обратившись к силуэту женщины с неотразимой, по его понятию, фразой: «Га…. Яка гарна жиночка!!! А в тэбе вже чоловик е, чи щэ нема? Як шо, то я тоже бэз жиночки… Кажись».

Растроганная такими словами жена деда, держащая в руках замерзшую тушку птеродактиля в любовном порыве хряснула со всего маха по усамогоненной морде деда. Ухажер же, как-никак.

От такого любовного порыва дамы своего воображения, Тихаша рухнул с высоты тронной табуретки на почти чистый пол.