Внучка Надежды Владимировны Воейковой детство провела в городе Энгельсе, росла с немецким ребятишками и от них в совершенстве переняла язык. Перед войной успела окончить 4 курса Харьковского мединститута, но 22 июня надолго отодвинуло от нее стены альма матер. Сначала их курс эвакуировали в Воронеж, потом - в Борисоглебск. Там она работала в госпитале и даже не представляла себе, что может заинтересовать разведку Степного фронта. Все получилось довольно просто.
Знания немецкого языка она не скрывала и указывала во всех документах. В госпитале свободно общалась с ранеными немцами, за этим занятием ее однажды увидел Нуждин - начальник разведцентра и взял на заметку. Ее вызвали в центр и суровый дядя очень долго расспрашивал о Старом Осколе, одноклассниках, родственниках, знакомых - последних оказалось много, и это стало решающим фактором. Сделали соответствующие запросы, проверили родословную, как тогда водилось, обучили и вместе с помощником забросили в Старый Оскол. Так на несколько месяцев русская Оксана Клюева стала фольксдойч Кристиной Крюгер.
Здесь будет к месту познакомиться еще с одним действующим лицом нашего повествования Карлом Вольфом. Он тоже связан с нашей землей родственными узами. После революции, в 1918 году из Нового Оскола уезжал с сестрой штабс-капитан Ливенский. Жить ему долго после этого не пришлось - погиб на фронте, а сестру подобрал и приютил, а потом и женился на ней немец Вольф. В 1919 году у них родился сын и, как теперь можно догадаться, его назвали Карлом. А поскольку мать его была истинной русской аристократкой, то постаралась дать ему воспитание соответствующее. Карл получил военное образование.
Связь с Кристиной держал уроженец наших мест Александр Иванович Агеев. Теперь пора сообщить, чем нашу разведку заинтересовал маленький городок. Сюда стекались все ручейки и превращали город в большую перевалочную базу для отработавших моточасы танковых и авиационных двигателей. Их сортировали, упаковывали и переправляли в Германию, в Травемюнде на моторный завод. После реставрации они возвращались в части или устанавливались на новые танки и самолеты. Понятно, что по движению техники можно было судить о многом.
Известна дислокация еще некоторых частей, стоявших в городе. Там, где сейчас находится военкомат, располагался Восточный земельный отдел. В здании 3 школы - полевая венгерская жандармерия. В доме Кобзева, жили летчики и командовал ими штурмбанфюрер Шейц из г. Любке. Был он весьма гадким человеком, досаждал многим и в том числе Карлу Вольфу. Чтобы он не путался под ногами решено было его убить. Операцию начали с подготовки бесшумного оружия. Знаменитый слесарь-лекальщик Владимир Адамович Янковский выбрал исходным оружием малокалиберную винтовку. Сделал вкладыш в ствол и рядом с вкладышем просверлил отверстие. Вкладыш представлял собой трубку с переходом 5,6 мм на 2 мм. Пулю укоротили наполовину и вставили в нее иглу толщиной 2 мм. Понятно, что игла была подогнана к отверстию и свободно проходила в него. К отверстию сбоку присоединили камеру от «Эмки».
Кристина забралась на чердак, против которого каждый день останавливалась машина, увозившая немцев на аэродром, устроилась поудобнее. После обеда летчики вышли из дома и направились к машине. Шейц, как обычно, боясь партизан, сел в середину, на заднем сиденье. С шофером Гельмутом была договоренность: перед тем как тронуться, посигналить, Все прошло как по маслу. Гельмут посигналил, раздался бесшумный выстрел, машина тронулась с места и всех прижало к сиденью. Неладное почувствовали на повороте, когда тело Шейца занесло в сторону и бросило на сиденье. Тут же поехали в госпиталь и врач, друг Вольфа, осмотрел убитого и вынес приговор - кровоизлияние в мозг.
Все это совпало с налетом русской авиации и бомбардировкой, но бдительное гестапо все же провело расследование. На допросе побывали все жители близлежащих домов, но толку от них не добились. Расследование заняло несколько дней, и можно представить, в каком напряжении находился врач госпиталя - друг Карла Вольфа. Когда его нервы сдали, он написал записку: «Ухожу из жизни, чтобы сохранить ни в чем не повинных», и застрелился недалеко от Ямского моста. Расследование на этом прекратили. Наши герои благополучно дожили почти до освобождения города и за день до того скрылись.
Рассказ записан мною со слов Александра Ивановича Агеева — потомственного старожила.
Наверх