KaviCom.ru интернет-портал Старого Оскола

 ГЛАВА 6                В ГОДЫ КРЕПОСТНЫЕ

Утрата Старым Осколом своего пограничного положения по причине расширения Русского государства и удаления границы на юг привела к большим изменениям в жизни города и всего Пооскольского края. "Из водворённых во второй половине XVII века для защиты края дворян и боярских детей, наделённых поместьями, образовался слой поместного дворянства. Оно не только не оставляло своих вотчин и поместий, населённых крепостными людьми, но усердно занималось примитивным сельским хозяйством, которое имело даровой труд крепостных крестьян, было обеспечено от нападения внешних врагов и приносило большие доходы полеводством, огородничеством, скотоводством.

Привлекаемые выгодностью и безопасностью сельскохозяйственной деятельности, в Поосколье с ещё большей активностью устремились подмосковные помещики, захватывая свободные земли или отнимая их у прежних владельцев и засевая рожью, овсом, ячменём, гречихой, просом, коноплёй. Обработка велась сохами с палицами и сошниками на концах расох, деревянными боронами. Урожай был низким, часто посевы гибли от засух, заморозков и саранчи. Компенсировалось расширением запашки.

Некоторые помещики Поосколья отличались таким самоуправством и жестокостью, которые были бы немыслимы в других частях России, а крестьянское и иногородческое население, прячась в лесных дебрях…, зачастую не признавало ни каких бы то ни было властей, ни религии и приводилось к повиновению лишь военной силой (Так было, например, с пооскольским населением, скрывавшимся от властей и официальной церкви в лесах и пещере в районе современного села Шмарное, километрах в 18 южнее Старого Оскола), причём слабые "гарнизонные команды" не раз терпели поражение, как писалось в тогдашних донесениях, поражение от разбойничьего сброда (надо бы сказать: от обездоленной восставшей бедноты, сочувствовавшей Разину, Булавину, Пугачёву. Н.Б.) (см. "Россия", т. II, ч.IV, стр. 135-137).

Иногда новые помещики прибывали в Поосколье с вооружёнными отрядами своей челяди, творили насилие не только по отношению к крестьянам, но и более слабым дворянам, особенно однодворцам.

Наличие однодворцев в Старооскольском крае и в самом городе, где их в 1779 году насчитывалось 2182 человека, показывает, что состав населения здесь складывался исторически, по мере изменения роли и значения города Старого Оскола. Ведь однодворец - это, преимущественно, потомок военно-служилого люда. В своё время городское население состояло почти целиком из военнослужащих людей, другие же сословия были представлены здесь единицами. С изменением же социально-экономической и военной роли города, сюда был расширен доступ для представителей других сословий, что и привело к изменению состава населения. В частности, уже в 1779 году в городе Старом Осколе насчитывалось 118 жителей из крестьянского сословия. Происходило массовое превращение и переход военнослужилого населения в другие социальные категории.

Город к этой поре уже не нуждался в ратных людях, равно как и государство не могло поглотить для своих военных нужд освободившиеся контингенты казаков, стрельцов, пушкарей, ездоков и др. Пришлось этим людям стать хлебопашцами. Боярские дети составили в городе однодворческие слободы и стали заниматься ремеслом и торговлей. В окрестностях города и в крае земли были заселены крестьянами. Селились крестьяне на казённых участках и на землях дворянских поместий, которых было в нашем крае очень много.

Иные крупные помещики появились в Старооскольском крае позже, при Анне Ивановне, в период чёрной бироновщины. В народной памяти живёт и передаётся от поколения к поколению рассказ о помещике Арцыбашеве, который получил от царицы Анны Ивановны дарственную землю около десяти тысяч десятин в районе современного села Покровское Ястребовского района Курской области. Но земля эта оказалась уже занятой несколькими помещиками и двумя сотнями однодворцев времён петровского поселения. Так как однодворцы отказались покинуть землю, Арцыбашев физически истребил их своими многочисленными вооружёнными отрядами. Оставшиеся восемь помещиков, напасть на имения которых открыто Арцыбашев не решился, были приглашены им "на званый обед добрососедства" и …утоплены в пруду во время купанья. "Во хмелю сильном были и плавать не умели,- объяснил Арцыбашев гибель своих гостей,- вот и утонули". У пруда была выстроена церковь имени 8 мучеников, а попу приказано "поминать усопших за упокой и молиться за спасение души основателя церкви".

"Набожный" барин Арцыбашев состоял в каких-то интимных связях с курляндским проходимцем Бироном, который прислал ему более сотни вооружённых немецких слуг для "личной охраны и поддержания в страхе крестьян округи".

Старожилы рассказывали, что в 1731 году против Арцыбашева и его немецкой охраны вспыхнуло крестьянское восстание, подавленное с большой жестокостью: "пятнадцать мужиков в ледяные чучелы обращены при поливании их у колодца водой в морозную ночь", - в один голос утверждали следующие глубокие старики - отец Мелентьева Ивана Галдёнок Андрей Васильевич, рождённый в 1810 году и проживавший в деревне Лески Ястребовского района до 1930 года, Попова Анастасия Антоновна, рождённая в 1840 году в деревне Покровское и проживавшая до 1940 года в слободе Гумны Старооскольского района. Она хорошо помнит крепостное право и в детстве многократно слушала рассказы старших своих братьев и сестёр, отца и матери, лично неоднократно страдавших от произвола сыновей Арцыбашева, о том, как крепостные люди и однодворцы в 1731 году восстали против этого изверга, но потерпели неудачу и были плетьми забиты на конюшне, заморожены у колодца, пропали от голода в ямах, куда посадили многих по приказу Арцыбашева.

Рассказ старожилов был подтверждён некоторыми документами из архива помещика Коробкова, хранимого до Великой Отечественной войны Советского Союза в Старооскольском краеведческом музее. В частности, в октябре 1938 года в этом архиве было обнаружено письмо одного чиновника Тайной канцелярии на имя Анны Ивановны. В этом письме сообщалось, что действительно было восстание крестьян и однодворцев против своеволия Арцыбашева и притеснений его личной вооружённой охраны. Упомянуто и о расправе над восставшими, но тут же добавлено: "Злодеи сии обращены в чучелы ледяные правдиво, к бунтовщикам этим милосердие пошло бы во зло…"

На основании всего этого можно заключить, что в пору бироновщины в Оскольском крае имели место антикрепостнические волнения, направленные также и против немецкого засилья. Неудивительно, что выступление крестьян против Арцыбашева нашло поддержку среди местных однодворцев, посаженных на землю Петром I и очень недовольных немецким засильем на Руси при Анне Ивановне.

Положение крестьян год от года ухудшалось, а поток устремившихся в Поосколье дворян, пожалованных поместьями и льготами при Елизавете Петровне и при Екатерине II, всё увеличивалось. Вчерашние "свободные" крестьяне сгонялись с занимаемых ими земель или превращались в крепостных. Этот конкретный Пооскольский материал ярко иллюстрирует и подтверждает известное марксистское положение, что внеэкономическое принуждение является основой, привязывающей крестьянина к феодалу-помещику. Ведь В.И. Ленин указывал, что для помещичье-крепостнического хозяйства необходимы следующие условия: "во-первых, господство натурального хозяйства… Во-вторых, для такого хозяйства необходимо, чтобы непосредственный производитель был наделён средствами производства и землёю в частности; мало того - чтобы он был прикреплён к земле, так как иначе помещику не гарантированы рабочие руки… В-третьих, условием такой системы хозяйства является личная зависимость крестьянина от помещика. Если бы помещик не имел прямой власти над личностью крестьянина, то он не мог бы заставить работать на себя человека, наделённого землёй и ведущего своё хозяйство. Необходимо, следовательно, "внеэкономическое принуждение", как говорил Маркс, характеризуя этот хозяйственный режим (см. "Капитал", т. III, 2, стр. 324 или т. III, изд. 1936 г., стр. 696) …Наконец, в-четвёртых, условием и следствием описываемой системы хозяйства было крайне низкое и рутинное состояние техники, ибо ведение хозяйства было в руках мелких крестьян, задавленных нуждой, приниженных личной зависимостью и умственной темнотой" (В.И. Ленин, т. III, изд. 4, стр. 158-159).

Каков же был результат опомещивания Старооскольского края? К 70-м годам XVIII века здесь насчитывалось 80 помещиков, владевших полусотней тысяч десятин земли. Да мелкие помещики (их было более сотни) имели около 45 тысяч десятин земли. Во владении церквей и монастырей находилось более 5 тысяч десятин. И все эти светские и духовные крепостники самым жестоким образом эксплуатировали крестьянство, не оставляя его в покое ни при каких обстоятельствах.

В XVIII веке в нашем крае пашня обрабатывалась преимущественно трудом барщинных крестьян. При этом рабочей единицей было "тягло", то есть работающие муж и жена. При какой угодно бедности этой брачной пары крестьянский двор не считался неимущим и не имел права на какие-либо льготы. Неимущим крестьянский двор становился лишь в случае гибели рабочего тягла или полной его неспособности к труду. Тогда вся семья крестьянина переводилась помещиком в разряд безземельных дворовых людей, "сельских пролетариев". Они содержались помещиком на правах холопов и были в его личном услужении. Помещик посылал дворовых для обучения нужным ему ремёслам - портняжному, сапожному, столярному, кузнечному, слесарному и др. Нередко обучал даровитых крепостных музыкальному и актёрскому искусству, используя их потом для целей развлечения помещичьей семьи.

Изредка дворовые люди обучались грамоте кем-либо из членов помещичьей семьи или дьячками и священниками, но никаких школ для крепостных крестьян не строилось, грамотные среди них были редкостью.

Для многотягловых крестьянских дворов помещик разрешал извозный заработок или временный отход на какие-либо городские работы. Но, будучи политически бесправным, крестьянин всегда страдал от неуверенности, что приобретённая им собственность не будет отнята крепостником-помещиком. Вот почему он или употреблял заработанные средства на покупку скота (скот можно было, в случае чего, угнать или порезать и съесть) или прятал денежные сбережения в землю.

В нашем крае часто встречались глиняные кубышки с металлическими монетами времён крепостного права в России. Эти "клады" люди находили при рытье погребов, при торфоразработках и т. д. Среди "кладов", найденных на Тереховских торфяных болотах, в сёлах Апочки, Знаменское, Каплино, в городе Старом Осколе и др. местах, встречались кубышки с мелкими серебряными монетами чеканки времён царя Алексея Михайловича, встречались и тяжеловесные медные пятаки времён Екатерины II. Так, например, в апреле месяце 1951 года, во время земляных работ во дворе дома № 32 по Коммунистической улице города Старого Оскола (до революции эта улица называлась "Панской") найден "клад" из пятикопеечных монет, отчеканенных в 1785 году. Монеты отчеканены из красной меди. Диаметр их - 4,5 сантиметра, толщина - 3 миллиметра, вес каждой - 60 грамм. Образец монет хранится в Старооскольском краеведческом музее.

Здесь помещаем фотоснимок лицевой и обратной стороны одной из найденных монет.

Фото 46.

Текст на фото:

АКТ

29 июня 1952 года директор Старооскольской средней школы рабочей молодёжи Белых Н. Н. сдал, а директор Старооскольского краеведческого музея Ефанов А. И. принял пятикопеечную медную монету времён Екатерины II.

Оттиски обратной и лицевой стороны монеты свидетельствующие о её общем виде и размерах (диаметр - 4,5 сантиметра, толщина - 8 миллиметра, вес 60 грамм), даны в настоящем месте акта.

Монета найдена на глубине 1 метра при рытье ямы во дворе дома № 32 на Коммунистической улице города Старого Оскола в апреле 1851 года и хранилась до настоящего времени в краеведческом отделе редколлегии "Литературно-краеведческого и…

Помещики всегда злоупотребляли своей властью над крестьянами, держали их в бедственном материальном положении и не давали им духовного покоя. Единственным средством спасения от этого гнёта, пока не были свергнуты помещики, были побеги крестьян от своих помещиков. Но и убежать было не так просто. Приходилось терпеть "не один грабёж труда, а ещё и азиатское надругательство над личностью" (В.И. Ленин, т. 1, изд. 4, стр. 218).

В народе до сей поры рассказывают (и эти материалы опубликованы автором "Частички Родины" в Старооскольской районной газете "Путь Октября" за 23 сентября 1948 года в статье "В годы крепостные") о помещике Гринёве, который заставлял своих дворовых крестьян работать по 20 часов в сутки. А чтобы они не просыпали, было приказано высовывать перед сном голую руку на улицу через специально прорезанное отверстие в стене немного повыше уровня скамьи, на которой спал у стены дворовый крестьянин: в холодное время рука мёрзла и крестьянину было не до сна. А в тёплую пору барский "побудчик" ходил по улице и в определённое время хлестал плетью по высунутой наружу руке, что было сигналом к выходу на работу. Осмелившихся спать без высунутой на улицу руки или убиравших её во сне, нещадно секли розгами на конюшне.

В книге "Россия" (т. II, ч. IV, стр. 135-136) отмечалось, что в нашем крае "некоторые помещики отличались таким самоуправством и жестокостью, которые были немыслимы в других частях России". И действительно, преступления орловской помещицы Салтычихи бледнели перед преступлениями помещиков Оскольского края, прихоти которых и барскому своеволию не было границ.

Помещик Букреев, например, вместе со своей возлюбленной барыней Рындиной на одну из Старооскольских ярмарок за три десятка вёрст приехал летом на… санях, в которые были впряжены двенадцать крепостных девушек. Карета же, запряженная шестёркой горячих лошадей, следовала позади, и в ней сидели барские собаки, придерживаемые ловчими, которым было приказано травить крепостных девок, если взбунтуются по дороге и не пожелают доставить господ в город "оригинальным средствием".

Тяжёлое, бесправное положение, в которое были поставлены крестьяне, вызывало среди них огромное недовольство. Вот почему пугачёвское восстание, вспыхнувшее на далёком Урале и в Поволжье, немедленно нашло отклик в Старооскольском крае. В имении Орлова-Давыдова крепостные перебили приказчиков и надсмотрщиков, захватили амбары с хлебом и скот, сожгли многие постройки. В Ивановском поместье князя Всеволожского восставшие повесили бурмистра. Ольшанские и орликовские крестьяне чуть было не убили самого князя Трубецкого, вырубили часть леса и задушили священника, пытавшегося "образумить" крестьян и заставить их покориться воле господина.

Были волнения и в других местах края, в том числе и в самом городе. Ведь нелегка была жизнь городской бедноты и тех помещичьих дворовых, которые присылались в город "для научения ремеслу". В курных вонючих избах, при жалком свете лучины работали они днём и ночью, поскольку окон или совсем в мастерских не было или они были затянуты такими непрозрачными бычьими пузырями, что всё в комнате тонуло в горестном мраке. Но стоило этим труженикам, предтечам русского рабочего класса, запротестовать против "тьмы и губления глазного" или попросить "корму в довольстве для живота своего", как хозяин шёл с доносом к властям.

Позади воеводской избы, в меловой горе, был выдолблен застенок. В мрачной "каморе", освещённой трепетным светом шипящего факела, монотонно скрипела дыба и воеводский палач усердно стегал кнутом голую, медно-красную от факельного света спину пытаемого.

- Я ещё милостив, - говорил палач, утомлённый своей работой. - Ежели к матушке-царице попадёшь, большего натерпишься за твоё охальство и непотребное к господину отношение.

Екатерина II обратила пристальное внимание "вольнодумному и бунтовскому краю Оскольскому" включив его в число первых, где "порядок надо крепить и потвёрже тюрьму поставить".

Едва подавив пугачёвское восстание и одержав победу над крестьянством ряда южных областей, Екатерина II в 1775 году предприняла крупную реформу местного самоуправления, чтобы наиболее прочно обеспечить власть помещиков над крестьянами.

Наместнику Курского края она предоставила неограниченную власть, и мятежный Старый Оскол с его "близкими и далёкими окрестами" повелела считать уездом. Было создано уездное дворянское общество, которое избирало из своей среды "строгого капитан-исправника и заседателей для управления уездом", началась постройка "крепкого дома государственного для жизни воеводы, размещения казначейства, полиции и тюрьмы". Старая воеводская изба была снесена "по невнушительству и слабости", а на её месте, в районе современного парка имени Горького, построено существующее до сего времени здание в два этажа, с железными решётками в окнах и со стенами крепостной прочности.

Почувствовав упрочение своей власти в Старом Осколе, Екатерина II повелела в 1780 году учредить герб города. Он представлял собой поле, верхняя половина которого занята гербом Курской губернии (Три летящих куропатки), а нижняя - разделена на 2 части: в одной из них изображено ружьё на красном фоне, а в другой - золотая соха на зелёном фоне. В указе Екатерины об учреждении Старооскольского герба говорилось: "Герб сделан тако потому, что в онном селении жители суть старинные воины, упражняющиеся в свободное время в хлебопашестве".

Это изречение подчеркнуло исторические особенности города Старого Оскола, а заодно провозгласило активную внешнюю политику государства, проявившуюся в серии екатерининских и послеекатерининских войн, в условиях которых крестьянам действительно приходилось больше воевать, а лишь в свободное время упражняться в хлебопашестве.

К нашей гордости, осколяне всегда были хорошими воинами и беззаветно служили Родине и прославляли русское оружие. Даже великий полководец Суворов А.В. похвально отозвался о старооскольцах, принимавших участие в знаменитом альпийском походе в сентябре 1799 года. В частности, получили благодарность Суворова за героическое поведение во время похода и за боевые заслуги следующие наши земляки: - Самофалов (уроженец деревни Александровки), Алексей Озеров из села Ольшанки, Яков Афанасьев. Полководец Кутузов отметил храбрость и большую роль Старооскольского полка при окружении и разгроме Турецкой армии в 1811 г. на Дунае. (ЦГВИА, ф. 9190, оп. 165, св. 49, д. 56).

К восьмидесятым годам XVIII века Старый Оскол был значительно населён. Сохранились ещё остатки крепостного рва, земляного вала и деревянных крепостных палисадов. Площадь под городом равнялась, приблизительно 4 квадратным километрам.

Из донесения городничего Ковригина в Курское наместничество видно, что 1784 году Старый Оскол имел слободы - Панскую, Новосёловскую, Холостую, Рыльскую, заселённые однодворцами. Эти люди, не имея земли, занимались торговлей, промыслами и различным ремеслом, лекарством, ворожением…

Следует отметить, что правительственным распоряжением, последовавшим вскоре после подавления восстания Пугачёва, город Старый Оскол снова, как и в XVII веке, был разделён на "Центр и улицы околичные". К числу "околичных" были отнесены - Холостая (современная Осколецкая 1-я), где находилась водяная мельница и работала по водоспуску холостая скрыня; Рыльская (ныне - Красномилицейская и 2-я Осколецкая), Панская (ныне - Коммунистическая), Новосёловка (в недавнем - Гусёвка, ныне - Улица 17 героев). На этих улицах имелось до 370 домов, в которых жили "околичные" горожане.

На территории, отнесённой к "центру", размещались административные учреждения, дома духовенства и служилых людей, дома наиболее знатных и богатых. В 1782 году в "центре" насчитывали 401 дом с дворами и службами при них. Дома - в подавляющем числе - деревянные и по своему типу - деревенские. Принадлежали они 17 дворянам, 32 духовным лицам, 38 приказным, 9 крупным купцам (мелкие в счёт не шли), 8 мещанам, 335 другим лицам остальных сословий из числа осевших в городе после военных петровских реформ и промышлявших ремеслом и торговлей.

5 церквей (две каменных - Соборная и Успенская, бывшая монастырская) бойко торговали свечами, елейным маслом и службами панихид и обеден, наполняя город и окрестности надоедливым гулом своих колоколов.

Вокруг города были слободы: Казацкая с населением из 538 душ, Гумны с населением из 169 душ, Стрелецкая с населением в 237 душ, Пушкарская - 298 душ, Ламская - 194 души, Ездоцкая - 259 душ, Экономическая (бывшая слобода Троицкого монастыря) - 102 души. Вместе с пригородами в городе Старом Осколе насчитывалось тогда 2500 душ.

16 января 1784 года Екатерина II утвердила составленный ещё в 1782 году план перестройки города, после чего началась коренная перестройка Старого Оскола. В основном и теперь ещё город сохраняет распланировку того времени, а план города за 1896 год был просто почти полностью скопирован с Екатерининского плана 1784 года, лишь по старым улицам и переулкам были нанесены новые здания на месте разрушенных или сгоревших во время пожаров.

Во время утверждения Екатериной II плана перестройки города существовали уже две площади: Верхняя площадь называлась тогда "Выгоном" и начиналась она от Успенской церкви (сейчас здесь расположен хлебозавод), а Нижняя площадь носила название Ярмарочной. Начиналась она от тюрьмы и доходила почти до Успенской церкви.

Узенький грязный переулок (теперь улица Интернациональная) соединял нижнюю площадь с верхней. На нижней площади происходили базары, на которые "особливо в зимнее время привозилось великое число хлеба, дров, прочих потребностей".

В 1785 году землемер Плотников с городскими властями и представителями от купцов, духовенства и однодворцев, распланировал город в соответствии с высочайше утверждённым планом. В этом же году городские власти стали выдавать всем желающим планы и грамоты на застройку избранных ими мест. Старые и ветхие постройки беспощадно ломались, новые дома позволялось строить только по указанным Красным линиям прямых улиц.

В 1785 году в Старом Осколе было проведено новое городское устройство, по которому городские жители включены "во всесословное градское общество, из шести разрядов состоявшее и выбиравшее городского голову и депутатов в городскую думу для ведания городским хозяйством". Богатейшие купцы стали во главе городского самоуправления, но административной властью здесь был назначенный правительством городничий, которого все старооскольцы по старой привычке чаще называли воеводой (этим и объясняется упоминание воеводы в архивных документах по Старому Осколу вплоть до реформы 1861 года).

Созданный Екатериной II административный аппарат в городах и сёлах, большая его централизация в общегосударственном масштабе позволяли властям лучше следить за настроением населения и быстрее подавлять народные волнения. Диктатура дворян в стране усилилась. В.И. Ленин справедливо определил государственный строй России в XVIII веке как "чиновничье-дворянскую монархию" (Ленин, т. XV, стр. 83).

В 1787 году было удовлетворено требование старооскольских купцов об открытии в городе ратуши (Так называлось учреждение, ведавшее делами городского самоуправления в Российских городах в XVIII-XIX веках). С 1789 года при ратуше начал действовать городской сиротский суд.

В хозяйственной деятельности города всё большие позиции завоёвывала торговля. В течение года здесь действовали три больших ярмарки - Пятовская (название по факту, что ярмарка открывалась в пятое воскресенье после пасхи, весной), Казанская - в июле, Успенская - в августе. На ярмарки приезжали иногородние купцы и масса народа из сёл края и смежных районов. Иногда совершались на ярмарке крупные торговые сделки, особенно на продажу хлеба, который отправлялся в Тулу, Орёл, Брянск, Карачев, Ливны, Елец и во многие города Слободской Украины. Но главное место в старооскольской торговле до начала XIX века принадлежало мелкой торговле, хотя и возрастала непрерывно доля оптовой торговли. Предметами отпускной торговли были: хлеб, воск, щетина, сало, кожи и т. д.

Кроме ярмарочной торговли и торговли в базарные дни (по пятницам производился торг "всяким хлебом, харчем, овощем, дровами, сеном, красным и пушным товаром"), когда широко практиковалась торговля живым скотом и разными предметами городской и сельской промышленности, купцы торговали и в другое время. Моисеев, в своей книге об истории города свидетельствовал: "купцы и в будние дни сидят в лавках и здесь можно всегда найти сукна и разные шёлковые материи, которые приобретаются купцами как на своих, так и на ярмарках других городов. Торговля в будничные дни в таком городе, как Старый Оскол, в то время была своего рода редкостью…" (см. стр. 15 книги Моисеева, неоднократно упомянутой в нашей работе).

Рост ярмарочно-рыночных отношений указывает на то, что Старый Оскол к концу XVIII века превратился в значительный торговый центр, связанный хозяйственно со многими городами и областями страны. Это значит, что экономические связи, наметившиеся здесь ещё в XVII веке, к концу XVIII века достигли большого расцвета "в связи с усилившимся обменом между областями, постепенно растущим товарным обращением, концентрированием небольших местных рынков в один всероссийский рынок. А так как руководителями и хозяевами этого процесса были капиталисты-купцы, то создание этих национальных связей было ничем иным как созданием связей буржуазных" (Ленин, т. 1, изд. 4, стр. 137-138).

На развитие торговли в Старом Осколе и крае большое влияние оказали отставные служилые люди, поселённые Петром I в нашем крае после войн с Турцией, Швецией и Восточного похода. Эти поселенцы образовали в нашем крае ряд сёл - Апочка, Каплино, Терехово, Незнамово, Знаменское и др. Полученное от Петра I денежное вспомоществование на обзаведение хозяйством многие из этих поселенцев обратили на торговое дело и на организацию ремесленного дела.

Торговля и ремесло, получившие развитие в Старом Осколе и его крае, создали потребность в грамотных людях. В городе возникает школа. История возникновения и развития школьного дела в городе Старом Осколе и крае имеет большой интерес не только для старооскольцев, но и вообще для всех, изучающих историю развития культуры в нашей стране. Говорить об этой истории особенно необходимо ещё и потому, что находятся люди, которые из-за желания получить гонорар спешат с публичными выступлениями в печати по вопросам школьного дела в Старом Осколе, совершенно не зная этой истории и извращая факты. При этом они подражают буржуазным историкам, которые часто "без всякого основания возводили поклёп на старое русское общество с целью принизить русский народ и его культуру" (см. газету "Правда" за 15 апреля 1949 года, статья академика Грекова).

Именно так поступил и корреспондент журнала "Огонёк" Ф. Береза, опубликовав в № 21 журнала за май 1952 года очерк "Молодеет Старый Оскол". На стр. 4 предисловия уже было указано на ошибочность публикации этого очерка, а теперь мы на конкретных фактах покажем несостоятельность, наивность или историческое невежество Ф. Береза, считавшего возможным утверждать, что Старый Оскол и в 1912 году имел всего две земских школы, выпускавших в год… 4 мальчиков и 18 девочек.

Тов. Береза и журнал "Огонёк" совершенно не подумали, могли ли эти 4 мальчика и 18 девочек удовлетворить спрос города на грамотных людей в торговом и промышленно-ремесленном деле? Да и, видимо, корреспондент и журнал не собирались над этим думать, выхватывая из общей картины какой-то случайный кусочек из земского отчёта о народном образовании и составляя на его основании представление о школьном деле и культуре целого города и его края, принижая город и весь Оскольский край, подправляя историю, против чего многократно выступали марксисты-ленинцы и требовали историю не улучшать и не ухудшать, а давать её такой, какой она была в самом деле.

В самом же деле она была (имея в виду историю возникновения и развития школьного дела в Старом Осколе и крае) вот какой. В 1780 году, отвечая потребностям административного аппарата и хозяйственной деятельности города Старого Оскола, в городе возникли две частные первоначальных школы "Обучения детей Российской грамоте и чтению". Владелицами и основателями этих школ были поповские вдовы Прасковья Санкова и Акулина Попова. В школах училось 15 мальчиков. Сами владелицы школ были и лекарями травными, и учителями. Специальных зданий для школ не было. Занятия проводились в той части избы, которая была отделена сенями от "чёрной половины" и называлась светлицей. Вся изба была покрыта соломенной или камышовой кровлей; как и подавляющее большинство других домов тогдашнего города. Представление об избах города до его перестройки по екатерининскому плану даёт нам следующая иллюстрация.

Фото 47.

Но две частных школы с их 15-ю учениками совершенно были не в состоянии удовлетворить самые минимальные требования города и его нужду в грамотных людях. Было возбуждено купцами ходатайство перед правительством об открытии в городе школы за счёт государства. Екатерина II, недавно перед тем подписавшая Указ об учреждении Старооскольского городского герба, нашла выгодным для себя дать указание об открытии школы в Старом Осколе. При этом было принято во внимание, что город Старый Оскол лежал на главном тракте из Воронежа в Белгород и что по этому тракту часто приходилось ездить высочайшим особам или высокопоставленным чиновникам, нередко сопровождаемым иностранными писателями или высокими представителями, перед которыми не плохо бы щегольнуть "просвещённостью" и наличием школ даже в отдалённом городе Старом Осколе.

И в 1787 году в Старом Осколе была открыта первая правительственная школа. Называлась она "малым народным училищем". В этом же году в школу было принято 29 учеников.

Называлась школа "народной", но учились в ней лишь дети богатейших семей города.

В 1816 году в Старый Оскол пришёл царский указ о строительстве тротуаров, тумб, фонарей для уличного освещения, а в 1820 году предполагался проезд через город Александра I. Местные власти и купечество, желая быть отмеченными за усердие в градском строительстве, приступили к работе. Хотя и медленно подвигалось благоустройство города, но всё же подвигалось: устроены тротуары, выровнены улицы, исправлены подъездные пути (очень нужные для торговли), поставлены керосиновые фонари и различные тумбы, появились красивые каменные здания. К числу построенных в этот период и в несколько позднее время относятся следующие здания: каменное здание уездного училища (закончено постройкой в 1828 году), каменный дом для городского магистрата, думы и словесного и сиротского суда. За Курской заставой было выстроено богатым однодворцем из деревни Бор Егором Анпиловым каменное здание городской богадельни (первая богадельня в Старом Осколе была открыта в 1779 году распоряжением приказа общественного призрения. Богадельня имела 11 кроватей и была предназначена для безродных престарелых отставных солдат). Купец Фёдор Балычёв, конкурируя с однодворцем Егором Анпиловым и желая прославить себя (эта традиция имела всероссийскую распространённость: Хамовническая церковь в Москве, например, была построена в XVII веке купцами Котельниковыми с целью саморекламы и завоевания авторитета среди москвичей), выстроил каменное здание новой богадельни близ кладбищенской церкви, у выезда из города в слободу Ездоцкую. Купец Лубошев выстроил большой каменный дом на углу улиц Курской и Белгородской (ныне здесь, на месте разрушенного немцами старинного двухэтажного дома купца Лубошева, выстроено механическим заводом двухэтажное жилое здание с магазином в первом этаже (угол Интернациональной и Комсомольской улиц). Дом этот настолько нравился высокопоставленным особам, проезжавшим по главному Воронежско-белгородскому тракту через Старый Оскол, что царица Александра Фёдоровна пожелала 15 августа 1837 года ночевать в этом доме и остановила на целые сутки весь свой "поезд" в Старом Осколе.

Строили кирпичные дома и другие купцы. К 1840 году в городе имелось более полсотни красивых каменных зданий с железной кровлей и более 600 деревянных домов с красивыми фасадами вдоль прямолинейных улиц. Выстроены были каменные соляные и винные магазины, лазарет, школьные здания. Если в 1780 году имелось две частные школы для обучения детей "Российской грамоте и чтению", то в 1840 году в Старом Осколе насчитывалось три казённых школы: уездное училище, приходское училище и духовное училище (частные школы были закрыты) с общим количеством учащихся в них - 173 человека. Для уездного и приходского училищ было к этой поре выстроено каменное двухэтажное здание за счёт сумм, собранных с населения по "жертвенному листу". К этому времени в городе насчитывалось более 6000 жителей. Просвещение в Старом Осколе до революции 1917 года развивалось медленно, охватывало лишь детей дворян, купцов и вообще богатых слоёв населения. Доступ в школу для детей рабочих и крестьянской бедноты был почти совершенно закрыт. Об этом бы обязан написать Ф. Береза в своём очерке о Старом Осколе, опубликованном в "Огоньке" № 21 за май 1952 г. и сопоставить со всей картиной народного просвещения в дореволюционном Старом Осколе картину народного просвещения здесь в наши дни. Вот это был бы марксистский подход к делу, когда сравнивается целое с целым, а не часть прошлого с целым настоящим. В.И. Ленин высмеивал подобные сравнения, называя их "сравнениями чернильницы с дредноутом" и осуждая практику сопоставления несравнимых вещей и явлений. Товарищ Ф. Береза имеет такой стиль в работе: ко всему прикасается и ничего глубоко не изучает, а пишет обо всём с видом знатока. Пишет он и о краевой истории Оскола и края, не зная подлинных фактов этой истории. А ведь ещё великий русский учёный-физиолог Иван Петрович Павлов предупреждал, что рассуждение о чём-либо без знания подлинных фактов может привести к конфузу.

К такому именно конфузу и привёл себя, а заодно и журнал "Огонёк", корреспондент Ф. Береза, публикуя неверные данные в своём очерке "Молодеет Старый Оскол". Редактор журнала "Культурно-просветительская работа" товарищ Ковшаров в своём письме от 4 августа 1952 г. № 513 писал автору настоящей работы: "Мы внимательно ознакомились с Вашей корреспонденцией и текстом очерка Ф. Березы в "Огоньке". Ваши упрёки автору очерка нам кажутся основательными. Их следует опубликовать в центральной печати. Публиковать их в нашем журнале не целесообразно: тираж "Огонька" превосходит наш тираж в 5 раз".

Нам неизвестно, во сколько раз тираж "Огонька" превзойдёт тираж данной работы, но мы считаем, что правда должна звучать и на страницах малотиражных и даже безтиражных изданий. Поэтому мы сказали о ней и помещаем здесь диаграмму № 1, наглядно иллюстрирующую правду о народном просвещении в Старом Осколе и ошибочное освещение этого вопроса Ф. Березой в "Огоньке".

Диаграмма № 1.

Необходимо сделать некоторые пояснения по вопросам развития народного просвещения и спец. образования в городе Старом Осколе, чтобы облегчить читателям изучение этого раздела истории родного города и края.

О школьном деле в Старом Осколе в 1780 году известно по многим архивным документам и изданиям литературы о городе, в частности автором настоящей работы были в предвоенные годы сделаны соответствующие выписки из донесений старооскольского городничего Ковригина в Курское наместничество, использована брошюра Д. Моисеева о Старом Осколе, изданная в 1894 году и др. Материалы.

Первые государственные школы в Старом Осколе создавались в пору Екатерининских школьных реформ и появления проекта Фёдора Ивановича Янковича о трёх типах общеобразовательных учебных заведений, на первое место в которых выдвигалось обучение, а не воспитание. Школы носили название: малые, средние и главные народные училища.

Если учесть, что практическое осуществление проекта Янковича в России началось лишь с 1786 года, то следует признать город Старый Оскол почти пионером в этом деле. Конечно, школы Янковича имели массу недостатков, среди которых был и отрыв обучения от воспитания. Но сам факт создания школ надо считать прогрессивным событием. Что же касается выдвижения в то время обучения на первое место и почти полное игнорирование воспитания в школе, так это, учитывая конкретную историческую обстановку (борьба царизма с передовыми идеями и с французской революцией XVIII века и т. д.) можно считать положительным фактором, поскольку воспитание находилось в руках царизма и в государственной школе могло быть лишь монархическим и реакционным воспитанием. Прогрессивный же учитель в школе любого типа мог привить ученикам демократический образ мыслей и миропонимания, не испрашивая разрешения властей. Об этом неоднократно говорил В.И. Ленин.

Интересна одна деталь, которую считаю нужным сообщить читателям: во всех школах указанного типа в России в 1786 году обучалось лишь… 400 учеников, а количество школ выражалось мизерной цифрой — 25. За десять лет число школ этого типа в Российской империи возросло почти в 13 раз и в 1796 году достигло цифры — 316. За этот же период количество учащихся этого типа школ возросло с 400 до 18 000. Если мы разделим количество учащихся на количество школ, то получим цифру 57. Это значит, что в стране преобладали карликовые школы, среднее число учащихся в которых не превышало 57.

Это надо иметь в виду и при чтении диаграммы № 1 “О развитии народного просвещения и спец. образования в городе Старом Осколе с 1780 по 1951 год”, иначе мы не поймем, почему, скажем, в 1912 году в городе имелось 14 разных школ, а в 1938 году количество их упало до 8. Секрет этого прост: Советская власть перешла от карликовых государственных, церковных и частных школ, рассчитанных на небольшой контингент учащихся, к большой массовой школе для детей всего народа. Диаграмма показывает, что в 1912 году в 14 различных школах города обучалось лишь 1467 человек, преимущественно из семейств богатых классов. А вот в 1938 году в 8 учебных заведениях города обучалось 3107 сыновей и дочерей трудящихся.

Школьные реформы времён Александра I также нашли своё отражение в жизни Старого Оскола. Как известно, по школьной системе времён Александра I предусматривались три типа учебных заведений: гимназии (4 класса), уездные училища (2 класса), приходские училища (1 класс). Училища всех этих трёх типов были созданы и в Старом Осколе, шагавшем в ногу с веком, но… в гимназии не оказалось учеников (дворяне не захотели посылать в неё своих детей, а другие классы, особенно трудящиеся, не имели права учить своих детей в предназначенной для дворян гимназии), вот почему гимназия практически закрылась едва успев открыться. Уездное же и приходское училища были открыты и действовали. О них мы упоминали на стр. 134, отметив, что для этих училищ городская общественность выстроила каменное здание.

Созданные в Старом Осколе учебные заведения сохранились и по реакционному школьному уставу Николая I за 1828 год. В соответствии с этим “уставом”, комплектование школ производилось по строго сословному принципу: в приходскую школу принимались лица “самого низкого состояния”, в уездное училище — принимались дети купцов и состоятельных ремесленников (Для дворян предназначались гимназии и Университеты, но в Старом Осколе того и другого тогда не было, почему и старооскольское дворянство учило своих детей в Курске, Воронеже и других городах страны).

Министр просвещения граф Уваров потребовал проводить во всех школах учебно-воспитательную работу строго “в соединении духа православия, самодержавия и народности”, то есть в духе махровой реакции. Было восстановлено в школах телесное наказание и установлена платность обучения, чтобы не допустить к учёбе детей трудящегося населения.

По требованию старооскольского купечества и промышленников, при уездном училище были основаны “реальные классы”, где больше внимания уделялось математике и физике. На базе опыта работы этих “реальных классов” впоследствии было создано в Старом Осколе среднее учебное заведение, именуемое “реальным училищем”. Для него в XIX веке купцы и земство арендовали лучшие городские здания. Фотоснимок одного из зданий реального училища мы помещаем здесь.

Фото 48.

Частные школы в Старом Осколе при царе Николае I были закрыты из-за боязни, что через эти школы будет распространяться среди учащихся “крамола” (революционные идеи), а также — по соображениям, что трудно будет для жандармов III отделения следить “за жизнью и думами учащихся и учителей частных школ”.

О развитии школьного дела в Старом Осколе в пореформенную пору и после Октябрьской революции мы ещё будем говорить в последующих главах книги, равно как и познакомим потом наших читателей с историей развития здравоохранения в Старом Осколе и крае, с развитием его хозяйства и т. д. Данную же главу считаем возможным закончить замечанием, что в диаграмме № 1 в число учебных заведений включены не только школы образовательные, но и специальные школы и курсы, техникумы и Учительский институт, ФЗО и медшкола и т. д., поскольку речь идёт о развитии народного просвещения и спец. образования.

*  *  *