KaviCom.ru интернет-портал Старого Оскола

Василий Ерошенко

 

БАШНЯ, ЧТОБЫ УПАСТЬ

 

Где-то на этой земле когда-то под серым небом жили два великих вельможи: имя одного из них было – Великий Светоч Юга, а другого – Великий Светоч Севера. По велению таинственной судьбы они были соседи, по прихоти слепого случая – двое богатейших людей в той земле, а по желанию их гордых сердец они взаимно завидовали и ненавидели друг друга. Будь они двумя псами, несомненно, тут же свирепо бросились бы друг на друга, чтобы попытаться клыками доказать свое превосходство; будь они китайскими генералами или удельными князьями, несомненно, они бы тут же войну развязали, чтобы показать свое могущество друг другу и свою глупость целому миру; будь они европейскими политиками, несоменно, они еще раз изумили бы целый мир своей злостью, хитростью и бесчестием; но Великий Светоч Юга и Великий Светоч Севера, по счастью, не были ни псами, ни китайскими генералами, ни европейскими политиками, они были лишь двумя богатейшими людьми в своей провинции.

Они так ненавидели один другого, что, к примеру, Великий Светоч Юга даже взглянуть не желал в ту сторону, где находились владенья соседа, а если и обращал лицо туда – только для того, чтобы плюнуть; а Великий Светоч Севера  соседа считал недостойным даже плевка: так надменны, так горды они были.

У Великого Светоча Юга была дочь, называли ее Цветком Южных Садов. У Великого Светоча Севера был сын, называли его Славой Северных Небес.

Великий Светоч Юга никогда не видел и даже не мыслил увидеть сына соседа, но всегда говорил о нем, как о чудовище этой страны; Великий Светоч Севера никогда не видел и даже не мыслил увидеть дочь соседа, но всегда звал ее Калекою Мира. Так надменны и богаты они были.

Простые люди, проходя мимо дворца Великого Светоча Юга, громко выкрикивали имя его владельца, и вполголоса говорили имя другого; а проходя мимо дворца Великого Светоча Севера, крестьяне с почтеньем взирали на него, но надменно задирали носы, и смотрели с насмешками в сторону его противника, словно почуяв жаркое из свинины; а Великий Светоч Юга, слыша, как громко звучит его имя, ликовал; он думал, что селяне его считают знатнее и богаче соседа; так же думал Великий Светоч Севера, и усмехался. О, этот сельский люд хорошо знал, где что сказать, где и над чем посмеяться!

 

 

II 

 

Но несмотря на насмешки Великого Светоча Севера, Цветок Южных Садов была очень красива, краше любой девушки по соседству; сын Великого Светоча Севера тоже был красив. А так как и он, и она были единственными детьми своих родителей, то воспитывались в неге, в заботе, каких не знали даже младенцы в других знатных семьях.

С колыбели их уже научили любить лишь себя, презирать бедных, ненавидеть работу и рабочих, повелевать, распоряжаться всем и вся; о, они были истинной знатью, надменной и самолюбивой; они были славой народа.

Однажды Цветок Южных Садов пожелала непременно, ну хоть одним глазом, увидеть Славу Северных Небес. И она украдкой направилась к самой далекой ограде, разделявшей соседские земли. В тот же день Слава Северных Небес пожелал, и тоже во что бы то ни стало, хоть одним глазом увидеть Калеку Мира; и тоже украдкой направился к самой далекой ограде; и она увидала его, красивого, благородного, гордого, презирающего всех и всё; и он увидал ее, очаровательную, но столь же гордую, привыкшую повелевать всеми.

После того Цветок Южных Садов не могла больше спать спокойно. О, если б он был простым деревенским парнем, уж она бы знала тогда, как и что делать: знала бы, как его заставить возить ее небольшую, красивую рикшу-коляску; как заставить качать гамак, где она возлежала бы; как заставить овевать ее веером из павлиньих перьев; она знала бы, как заставить его петь и играть на флейте,  как заставить рассказывать чудные сказки, а когда бы он надоел ей, она знала бы, – хоть и была лишь семнадцатилетней, – как его вышвырнуть прочь из дворца. О, если бы был он только сельским парнем, она хорошо знала бы, что и как делать, но теперь, что же поделать теперь? Ведь он же – Слава Северных Небес! Это не давало ей спать спокойно.

Слава Северных Небес тоже сна лишился, не мог играть беззаботно; он все время лишь думал и грезил о ней, блуждая в своем саду. О, если б она была девушкой сельской, – хоть и он был семнадцатилетним, – уж  тогда он точно знал бы, как и что делать; он знал бы тогда, как заставить ее в радости громко смеяться, или улыбаться беззвучно, или благоговейно им восхищаться; да, тогда уж он знал бы, как заставить ее делать многое другое, а когда бы она стала слишком докучной, он знал бы, как отослать ее обратно в деревню. Да, тогда он отлично знал бы, как быть богатым и гордым. Но это Цветок Южных Садов, и она не сельская девушка! И он предавался мечтам и раздумьям, бродя по саду, не мог спать спокойно.

 

III

 

Вскоре после того Великий Светоч Юга умер, умер, вопреки несчетным богатствам, вопреки безграничной гордыне; тут же за ним последовал и сосед. В этом изменчивом мире даже самые богатые, даже самые благородные должны умереть, как если б они были нищими кули. Когда размышляешь об этом, закрадывается мысль, что боги на своих небесах – непозволительно, до неприличия демократичны. Великий Светоч Юга был положен в прекрасный серебряный гроб; траурный ход был пышным: все плакали, все пребывали в безутешном отчаяньи, а после погребальной церемонии всех оделили: по звучности плачей, по глубине отчаяния, и каждый отметил тризну с глазами, полными слез, и с бокалами, полными вина.

Великий Светоч Севера был положен в золотой гроб; траурный ход был пышнее, а так как у всех вот только был уже опыт плачей и отчаянья, и все вкусили их последствий за поминальными столами; теперь все рыдали громче, все были еще безутешней, и затраты на тризну были двойными. Этот народ знал, как оплакивать и убиваться по своим господам.

 

IV

 

Теперь Цветок Южных Садов осталась одна со своими богатствами. Как богатеи мира сего и, вероятно, всех прочих миров, она научилась любить лишь саму себя;  как всякая женщина мира сего, она думала  лишь об украшениях, нарядах, замужестве; да, она думала о нем и уснуть не могла: как же сделать, чтобы женить его на себе? И она сказала себе: «Я построю огромный дворец из белого мрамора, я заставлю его изумиться моим богатствам, и конечно, он попросит меня стать его женою». Так подумала Цветок Южных Садов, и вскоре появился пышный дворец из белого прекраснейшего мрамора; его назвали «Белое Чудо Юга».

Увидя этот дворец, подумал Слава Северных Небес: «Я должен превзойти ее богатством, иначе никогда она не согласится прийти ко мне». И он построил дворец еще больший, чем у Цветка Южных Садов. Он построил его из голубого мрамора, и когда тот был завершен, то казался чудом, явившимся из голубого моря. Назвали его «Голубое Чудо Севера». А народ говорил: «Дворец Цветка Южных Садов – прекрасен, но дворец Славы Небес Севера великолепен». Благородная девушка гневалась днем и горевала ночью. Теперь она сказала себе: «Я разобью сад с озером посередине, с прекрасными фонтанами, с очаровательными аллеями. Да, я очарую его…». И она пригласила садовников с севера, с юга, с востока и запада, и те приступили к работе.

Никто никогда не видал ничего очаровательней этого сада. В дивных аллеях ветерок играл с волшебно прекрасными цветами, на ветвях причудливых благоуханных деревьев пели о любви соловьи, прекрасные фонтаны пурпурного мрамора бормотали все время о счастье, днем солнце купалось в чистой воде чарующего озера в форме сердца, ночью – купался в нем месяц со звездами. Сад назвали «Греза Южной Ночи».

Слава Небес Севера теперь думал: «Никогда она не придет ко мне из столь прекрасного сада». И он пригласил вдвое больше садовников с севера, с юга, с востока и с запада. И новый заложен был сад, еще больше, еще красивее, с еще более дивными деревьями и цветами, с более восхитительными аллеями, фонтанами и озером.

Народ поговаривал: «Сад Цветка Южных Садов удивителен, но сад Славы Северных Небес – несравненен». Его назвали «Греза Северного Мира».

И кто бы не увидел эти сады, чувствовал, как счастьем исполняется сердце, испытывал чувство восхищения их владельцами, лишь сами владельцы не были счастливы, не ощущали радости в сердце: оба они тосковали каждый в своем саду, где фонтаны пурпурного мрамора бормотали о счастье, ласковый ветерок играл с волшебно прекрасными цветами, где пели о любви соловьи и где днем солнце купалось в чистой воде чарующего озера в форме сердца, а ночью купались в нем месяц и звезды.

Теперь Цветок Южных Садов сказала себе: «Я выстрою башню стометровой высоты, я оттуда смогу озирать свои владения, а еще буду восхищаться «Грезой Северного Мира». И вскоре появилась башня высотой в сто метров. Назвали ее «Путь к Южным Созвездиям».

Увидав ее, Слава Северных Небес подумал: «Никогда она не придет ко мне, никогда до тех пор, пока я не построю башню еще выше».  И построил он башню высотой двести метров; назвали ее «Путь к Северным Созвездиям».

 

V

 

Пока они строили дворцы, пока разводили прекрасные сады, пока возводили гордые башни, миновали многие годы. И когда был окончен «Путь к Северным Созвездиям», они нашли у себя много седых волос, но счастье было далёким от них, как и прежде. Однажды ночью Цветок Южных Садов стояла печально на своей гордой башне  и глядела на звезды в полночном небе; вдруг она увидала – прекраснейшая звезда падала в бездну. Она вскрикнула и простерла руки, чтоб спасти падающую звезду, ее ноги скользнули, и она рухнула в пропасть со стометровой прекрасной башни. То же случилось в Грезе Северного Мира. Слава Северных Небес стоял на своей двухсотметровой башне и тоже глядел в небеса, и увидел, что прекраснейшая звезда падает в бездонную пропасть; и он тоже вскрикнул и простер руки, чтоб спасти падающую звезду, и тоже поскользнулся и рухнул в пропасть с двухсотметровой прекрасной башни.

В «Белом Чуде Юга» справили тризну по Цветку Южных Садов; в «Голубом Чуде Севера» помянули закат Славы Северных Небес. В «Грезе Южной Ночи» похоронили Цветок Южных Садов; в «Грезе Северного Мира» похоронили Славу Северных Небес.

Там фонтаны пурпурного мрамора всегда бормотали о счастье, соловьи на причудливых деревьях пели о любви, в восхитительных аллеях ветерок играл с волшебно прекрасными цветами, днем солнце купалось в чистой воде чарующих озер в форме сердца, а ночью в них купались месяц и звезды.

Цветок Южных Садов и Слава Северных Небес не были первыми, кто растратил свою юность и всю жизнь на строительство, кто выстроил башни, чтобы пасть оттуда, кто построил огромные дворцы, чтобы там справляли посмертную тризну, кто взрастил прекраснейшие сады, чтобы их погребли там.  Многие тратят свою юность и жизнь точно так же; и я сам – из таких: я воздвиг высокую башню и упал оттуда, построил дворец, чтобы он рухнул; по счастью, при падении я не разбился насмерть, а дворец, разрушаясь, тоже не раздавил меня; но угадали ли вы, почему случилось такое чудо? Если нет, я скажу вам: башня и дворец, по крайней мере на сей раз, были выстроены из воздуха.

 

1922 г., Шанхай (?)

 

© Перевод с эсперанто – Юлия Патлань, ноябрь 2004 г.

http://www.eroshenko-epoko.narod.ru/Texts/Patlan/Turo.htm