KaviCom.ru интернет-портал Старого Оскола

Прочитав в статье kistochka о девушке-птице из буйной фантазии художника, я как-то вдруг вспомнил об одной очень сердечной истории. Эту историю нам рассказал наш учитель рисования, Владимир Васильевич, замечательный рисовальщик и просто душевный человек.  И мне хочется рассказать ее от лица автора,  почти так, как она была услышана.

 

Перед тем, как стать школьным учителем, довелось мне поработать в далеких таёжных краях, там, где кипела молодая весёлая жизнь и строился БАМ. После института, по зову комсомольского сердца, я устроился копировальщиком в одну из мостостроительных контор, и был отправлен в рабочий поселок при железной дороге в Хабаровском крае. По будням я копировал чертежи, присылаемые из центра, а по выходным занимался с детишками в изостудии поселкового клуба. Женат я тогда еще не был, а в общении с детьми находил для себя отдушину от повседневной рутины. В этих суровых краях, самым любимым рисунком местной малышни было ласковое солнце.  Непременно, каждый украшал его такой широкой улыбкой, что казалось, что вот-вот и оно засмеётся.

 

Когда я давал детям «свободную» тему, каждый старался выплеснуть с акварелью на белые листочки свои заветные мечты. Кто-то рисовал себя летящим на ракете в далёкий космос, кто-то «бороздил» на вездеходе просторы бескрайней тайги, а кто-то видел себя пограничником на заставе с  верной овчаркой на поводке. Среди всех этих рисунков как-то особо меня удивили работы одного мальчика. Он часто рисовал стройную красавицу в сарафане, с очень большими грустными глазами и крыльями вместо рук, Причем перья на крыльях он вырисовывал с такой тщательностью, что можно было подивиться.

 

Обсуждая с детьми их работы, я как-то спросил у него:

 

- Никитка, а что ж это за красавицу такую ты изображаешь, это наверное Царевна-Лебедь?

 

Нет, дядя Володя, это не царевна, - ответил мне мальчуган, и сильно смутился. А потом добавил – «это моя мама».

 

- А почему у нее вместо рук крылья?

 

Ничего мне мой Никитка не ответил, только зарделся весь, захлопал пушистыми ресничками, а в уголках его добрых зеленых глазенок заблестели росинки слезинок.

 

Я и сам очень сильно смутился, все думая, чем же я так мальца обидел?

 

Разрешить мои сомнения помогла Никитина бабушка, она часто приводила его на занятия. Однажды, я занял своих подопечных, принеся им новый журнал «Юный художник». И урвал момент, чтобы поговорить с нею с глазу на глаз.

 

Рассказав ей о нашем разговоре с Никиткой, я спросил:

 

-Клавдия Егоровна, чем же я вашего внука мог обидеть?

 

А в ответ услышал такой рассказ. «Мы живем в общежитии, кухня у нас общая. Плита одна на всех. Когда Никитушка был маленький совсем, года полтора ему было, случилась у нас беда. Настя, дочка моя, мама Никитина, пошла на кухню, обед приготовить. А сынок за ней пошел,  и машинку свою любимую с собой взял. А  перед этим соседка наша, белье в бачке прокипятила, да сняла с плиты, и на скамье там же на кухне и оставила.  Никитушка ж, пострелёныш, гонял-гонял машинку свою, закатилась она у него под скамью эту.  Полез он её доставать, и вот беда! Пошатнулась скамейка и бачок с кипятком падать начал. Как все случилось, до сих пор не пойму. Как Настюша все быстро заметила, да как кинулась к бачку этому, не дала на малыша опрокинуться. Жив-цел Никитка наш, а вот доченька руки себе тогда и обварила. Да ведь и крика от нее никто тогда не услышал, боялась мальца запугать, все боль терпела. Вся боль у нее в глазах осталась. Ох и долго она бедная промучилась! Почти полгода раны заживали. И на всю жизнь теперь рубцы на её рученьках остались».

 

Слушал я бабушкин рассказ, а у самого сердце от боли сжималось , и росло восхищение мужеством этой женщины.   Но еще большее восхищение я испытал, когда праздновал вместе с воспитанниками свой день рождения. Мы пили чай со сладкими пирогами и брусничным вареньем, и ребятня дарила мне открытки, нарисованные собственными руками.  Одним из последних меня поздравлял Никитка:

 

-Дядя Володя, это вам от меня с мамой! Я рисовал, а мама по моему рисунку вышила!

И протянул мне небольшую думочку, набитую гагачьим пухом, на которой были искусно вышиты два целующихся лебедя. 

 

И это был самый ценный подарок в моей жизни!

 

Sokoloskol специально для  Kavicom